Дипломатическая активность участников пекинских переговоров по ядерной проблеме Кореи подсказывает, что затяжная переговорная пауза завершается и стороны приблизились к принятию важных решений. Москва, которая находилась в стороне от маршрутов осуществляемой партнерами челночной дипломатии, на этот раз оказалась в центре событий. В шестисторонних переговорах, напомним, участвуют Северная и Южная Кореи, Россия, США, Китай и Япония.

В конце прошлой недели в российской столице побывали новый руководитель делегации Южной Кореи на шестисторонних переговорах Ким Сук и помощник госсекретаря США Кристофер Хилл. Они обсудили с замглавы МИД России Алексеем Бородавкиным ситуацию вокруг урегулирования, тактику и график дальнейших действий. Хилл рассказал о результатах в диалоге с Пхеньяном и поделился трудностями.

За последние недели в ходе двусторонних контактов Хиллу удалось убедить северокорейцев выполнить свое давнее обещание и опубликовать полную декларацию об ядерных программах КНДР. Момент передачи этого важного документа председательствующему на переговорах представителю Китая станет для администрации США отправной точкой в процессе вывода КНДР из своих черных списков, прежде всего из перечня спонсоров международного терроризма. Подобный «размен» открывает путь для движения вперед на шестисторонних переговорах, включая проведение пленарного заседания. А затем, возможно, и встречи министров иностранных дел для подведения итогов и обсуждения мер, которые позволили бы полностью демонтировать ядерный потенциал КНДР и обеспечить Корейскому полуострову безъядерный статус. Первые шаги на этом пути, в том числе по снятию санкций с КНДР, могут быть сделаны в июне.

Но пока между участниками переговоров сохраняются разногласия. США с неохотой признают, что им так и не удалось добиться ясности в двух существенных вопросах. Располагает ли КНДР наряду с плутониевой программой обогащения урана? И как обстоят дела с экспортом северокорейских ядерных технологий? В последние месяцы не только пресса США, но и Белый Дом обвиняли Пхеньян в ядерном сотрудничестве с Сирией. Судя по всему, убедительных доказательств на этот счет в Вашингтоне нет. Поэтому по тактическим соображениям было решено отложить эти проблемы и сосредоточиться на получении всех возможных данных о плутониевой программе КНДР с задачей ее закрытия.

Прагматизм Хилла встречает сдержанное отношение не только у части консервативно настроенного американского истеблишмента, но и у некоторых союзников США -- прежде всего Японии. Токио настаивает, чтобы северокорейский отчет был максимально полным и включал те сюжеты, на которые госдеп США готов временно закрыть глаза. Япония также требует, чтобы процедуре исключения КНДР из черных списков предшествовало решение вопроса о японских гражданах, похищенных северокорейскими спецслужбами в 1970--1980-е годы.

Эти явно несвоевременные требования заметно осложняют тонкую игру Хилла. Американским дипломатам пришлось обратить внимание японских коллег на то, что при всей важности этой проблемы для Токио ее вряд ли стоит решать с использованием законодательных актов США, обслуживающих задачи исключительно американской политики. И почему бы тогда Японии не создать собственные черные списки, в которых она сможет держать КНДР сколько пожелает? В неофициальном порядке в госдепе сетуют на необходимость вести бои сразу на двух дипломатических фронтах -- северокорейском и японском.

По логике американской администрации, сразу после предоставления Северной Кореей ядерной декларации должны последовать всеобъемлющие меры по ее проверке. Северокорейцы формально против этого не возражают. Но с учетом прошлого опыта трудно представить, чтобы они согласились на масштабные инспекции -- подобные тем, что проводились в Ираке после войны 1991 года. Остается открытым и вопрос о судьбе накопленных в КНДР запасах оружейного плутония, с которыми Пхеньян расставаться не хочет. Предполагается, что это не менее 40--50 кг плутония, чего достаточно для производства шести--восьми ядерных боезарядов.

Эти трудноразрешимые вопросы пока остаются в тени испытываемой ныне американскими дипломатами эйфории. Но впоследствии они способны омрачить перспективы прогресса на переговорах. На этом фоне приезд Хилла в Москву удивления не вызывает. Россия поддерживает хорошие отношения с Пхеньяном, в том числе и по тематике шестисторонних переговоров, призывает к движению вперед на базе разумных компромиссов и не вставляет «палки в колеса» дипломатии США, в успехе которой в принципе заинтересована. Все это делает Россию незаменимым партнером, потенциал сотрудничества с которым США еще предстоит задействовать более широко.