Когда в феврале этого года «Майскую ночь», не самую часто исполняемую оперу Римского-Корсакова, удачно воскреснувшую из небытия в честь 100-летия со дня смерти композитора, поставили в Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко, то над постановщиком Александром Тителем посмеивались все кому не лень -- кому нужна «Майская ночь» в зимнюю стужу? Словно ответной репликой Михаил Плетнев и Российский национальный оркестр зарезервировали дату 28 мая для представления этой же оперы в музее-усадьбе «Архангельское», причем акцент на правильно выбранном сезоне и формате open air был важной составляющей этого проекта. Другими составляющими было участие Николая Баскова в роли Левко, которую в свое время обессмертил Сергей Лемешев, сильная «группа поддержки» из солистов московских и петербургских оперных театров, а также посильный вклад известного художника Валерия Кошлякова, который должен был создавать световую партитуру к спектаклю.

Реальность оказалась существенно скромнее красивой репертуарной заявки. Световая партитура была намечена совсем пунктиром и никакой дополнительной краски в действие не внесла. Подмосковная ночь оказалась существенно холоднее украинской, и публике, собственно, как и исполнителям, уже в середине первого акта стало довольно зябко. Басков и его команда наличествовали, но по-настоящему оценить совместные усилия певцов, оркестра и хора (изрядно продрогнувший Камерный хор Московской консерватории Бориса Тевлина) было сложно -- микрофонный звук трансформировал голоса певцов и инструментов в жидкую кашу и от нарядного звукового убранства оперы остались только контуры. Тем не менее и по ним можно было понять, что потрудились все на славу, и в перспективе повтор оперы тем же составом в одном из столичных концертных залов мог бы стать оглушительным успехом. Здесь же, вдыхая холодный воздух подмосковных угодий и выдыхая пар, солисты были предельно осторожны -- Басков, не утратив свойственного ему обаяния и некоторой сентиментальности, аккуратно пропел текст, показав себя во всех сложных ансамблевых сценах чутким и внимательным партнером, а в сольных номерах -- певцом строгой академической выучки; Анна Викторова в роли его возлюбленной, Ганны, составила с главным героем вечера прекрасный дуэт, и ее темное меццо выгодно оттеняло светлый тенор Баскова. Отдельных аплодисментов заслужили исполнители характерных ролей -- один из лучших басов Мариинского театра Геннадий Беззубенков стал колоритным Головой, домогающимся без излишнего стеснения невесты своего сына; Дмитрий Скориков, Анатолий Лошак, Светлана Российская и Андрей Попов с надлежащим усердием куролесили в развеселом втором акте, где на смену основной, лирической линии сюжета приходит веселая украинская буффонада с неузнаваниями, переодеваниями, обильными возлияниями и байкой про мертвеца с галушкой в зубах. Имея в своем распоряжении прекрасных солистов, молодой и гибкий хор, выразительного чтеца (Авангард Леонтьев, зачитывавший отрывки из повести Гоголя, которая легла в основу либретто) и превосходный оркестр, Михаил Плетнев явно получал удовольствие от происходящего, обнаруживая в партитуре Римского-Корсакова изумительные созвучия и краски, -- жалко было только, что его достойный труд был обезображен плохой техникой и произвел впечатление не готовой интерпретации, а некоего эскиза, который показали публике на отдалении.