Прошедшие в минувшую среду парламентские выборы в Грузии увенчались скандалом. Три оппозиционные силы, преодолевшие пятипроцентный барьер, -- «Объединенная оппозиция: Национальный совет -- Новые правые», «Христианско-демократическое движение» и Лейбористская партия -- отказались от мандатов в знак протеста против фальсификаций. По данным ЦИК, президентское «Единое национальное движение» получило 120 из 150 мест в парламенте.

Сегодня оппозиция начинает активно бороться за новые выборы. День протеста совпал с официальным празднованием 90-й годовщины провозглашения независимости Грузии. На проспекте Руставели пройдет военный парад, а в нескольких километрах оппозиция собирает митинг протеста. Власти предлагают оппозиции сотрудничество, но она отказывается идти на уступки. Своими оценками политической ситуации в Грузии с «Временем новостей» поделился лидер блока «Объединенная оппозиция» 43-летний Леван ГАЧЕЧИЛАДЗЕ.

-- Официальные результаты выборов -- это сказка. Никто не верит, что власти после 7 ноября прошлого года (жестокий разгон оппозиции привел к введению режима чрезвычайного положения, 5 января нынешнего года в Грузии прошли досрочные президентские выборы. -- Ред.) могли получить в парламенте конституционное большинство, то есть две трети мест. Я считаю, что отказ оппозиции от мандатов -- это удачный ход. Мы не признаем парламент Саакашвили. 26 мая вся оппозиция на митинге у Дворца спорта будет вместе. А дадут они нам отпраздновать День независимости или нет -- это мы посмотрим.

-- То есть решение идти на проспект Руставели будет принято в зависимости от того, сколько сторонников соберет оппозиция на акцию протеста?

-- Да. Мы можем говорить о наших просчетах, но нельзя говорить об успешной предвыборной кампании властей. Они очень успешно сфальсифицировали выборы. Есть колоссальное количество фактов, когда были искажены списки или когда один избиратель голосовал несколько раз. Я уже не говорю о том, какой медиатеррор испытывала оппозиция со стороны всех общенациональных каналов, которые подконтрольны властям. Наших сторонников, особенно на местах, терроризировала полиция. Все это было и на выборах президента 5 января.

А сейчас еще власти использовали тяжелый социальный фон, до которого они сами довели Грузию. Людям давали деньги за то, чтобы они обвели в бюллетене номер пять «Единого национального движения». Это примерно 15--20% голосов.

-- Перед выборами было много разговоров о напряженной ситуации в Абхазии, осложнились отношения с Россией...

-- А сейчас разговоры об абхазской войне исчезли! Все это было нужно перед выборами. Я был уверен, что никакой войны с Абхазией не будет. Власть врет каждый день! Два года назад был аналогичный пример на местных выборах, перед которыми власти арестовали четырех российских военных как «шпионов». Саакашвили идет по пути Владимира Путина, он тоже хочет потом стать премьером. Разница в том, что в России, образно говоря, любят царя, а в Грузии -- нет.

-- В чем главный просчет оппозиции?

-- Кто-то думает, что когда в день инаугурации президента, 20 января, оппозиция собрала на улицах десятки тысяч людей, надо было идти в атаку. Я так не считаю. Мы не какая-то африканская страна, чтобы регулярно менять власть революциями. Кровопролитие -- это не для нас.

-- Какова программа-максимум оппозиции?

-- Все, что здесь происходит, это большая политика американцев. Эта политика прежде всего против России. Американцы хотят использовать все свои ресурсы в Грузии против политики России. Саакашвили -- один из маленьких чиновников, которые выполняют эти заказы американцев. А мы должны строить грузинское государство. Для этого нужно добиться свободных выборов. Сейчас в Грузии есть только законы Саакашвили. ОБСЕ, Европа, Америка -- все молчат о том, что нет свободы СМИ.

Мы будем бороться, наш отказ от мандатов -- это часть борьбы. Мы становимся диссидентами XXI века. Сейчас мы должны хорошо продумать тактику и стратегию борьбы. Выиграет Саакашвили свободные выборы -- пусть правит, но я не думаю, чтобы он мог их выиграть. Я сам баллотировался в Самгори (район Тбилиси. -- Ред.) и проиграл. Из 120 участков на 45 в протоколах не сходятся окончательные цифры! Но я не пойду в суд, у нас нет свободного суда.