Белградский университет искусств (курс Горданы Марич) привез в Москву, в Театральный центр на Страстном, комедию Аристофана. В ней, как известно, афинские жительницы заставляют мужей прекратить осточертевшую им войну со Спартой, причем весьма простым способом. Дамы договариваются, что ни один из солдат не получит женской ласки до тех пор, пока не будет заключен мир. Неудовлетворенные мужчины долго возмущаются, но в финале все-таки поддаются шантажу -- а что им, собственно, остается, если все женщины твердо следуют заключенному меж собой соглашению?

Аристофан написал комедию, сербы комедию и играют, несмотря на очевидные обстоятельства реальной жизни, в которой поиски мира совсем не смешны. Афинянок в спектакле четверо -- и этот квартет вызывает воспоминания о знаменитом американском сериале. Четыре женщины, отличающиеся характерами и нарядами, но особы в равной степени самостоятельные (их «вождь», Лисистрата, не резко выделяющаяся среди массы греческая героиня, а всего лишь самая бойкая из подружек), представляют в спектакле все афинское женское население и разговаривают о мужчинах с отчетливыми интонациями «Секса в большом городе». Они настоящие хозяйки в городе и в своей жизни, а мужчины -- приятные (или неприятные) в ней обстоятельства.

Женщины запросто доводят мужчин до белого каления -- без всякой враждебности, с ласковыми интонациями позволяя улечься головой на колени, затеяв эротический массаж и затем оставив в решающий момент, напомнив, что пора мириться со спартанцами. Мужчины уже даже готовы взять женщин штурмом -- и вот актеры волокут невидимое таранное бревно и швыряются вполне видимыми бутафорскими камнями. Но женщины с легкостью отбивают внешнюю атаку, сложнее с внутренней опасностью: в стане разброд, и многим дамам самим надоело вынужденное воздержание. Отличная сцена в спектакле, когда подруги отлавливают соратниц, готовых тайно покинуть убежище: никакого возмущения, лишь дружеская укоризна (даже когда одна из дам изображает беременность на последних месяцах -- при том, что вчера еще у нее не было и намека на живот).

Мужчины в спектакле -- простодушные вояки, явно нуждающиеся во вразумлении и руководстве. В перевязанных ремнями рубахах какого-то гимнастерочного цвета и тренировочных штанах, босые (впрочем, афинянки тоже не носят обуви), они производят впечатление вполне шутовской армии. Горделиво отжимаются в своем лагере, «изучают приемы рукопашного боя», но все это без присущего настоящей войне остервенения. В них нет никакого стремления воевать -- ну просто вот война идет, надо в ней участвовать. И посопротивлявшись дамам лишь из-за самолюбия (что в результате оказывается меньше, чем алые фигурные платки, повязанные на поясе и обозначающие величину достоинств героев -- почти до колен), они таки заключают мир и дружно пускаются в пляс.

Две женщины, сочинившие этот спектакль (руководительница курса Гордана Марич сделала его вместе с Иреной Мичиевич-Родич), поговорили о войне с интонацией, военным временам несвойственной. Что значит -- война все-таки уходит. Женщины -- насколько могут -- ее заканчивают.