Мариинский театр привез на «Золотую маску» две оперы -- «Сказание о невидимом граде Китеже» Римского-Корсакова и «Валькирию» Вагнера. Обе выдвинуты на соискание премии в номинации «Лучший оперный спектакль», в обеих отмечается работа Валерия Гергиева как «лучшего дирижера». Большой театр 3 и 4 марта, когда шли представления Мариинки, был заполнен до отказа. Правда, огромные оперные полотна («Китеж» идет четыре с половиной часа, «Валькирия» -- больше пяти) досмотрели до конца не все, но все же многие. И это означает, что московская оперная публика пришла на Мариинку не «отметиться», а действительно увидеть и услышать то, что питерцы возят по миру.

О «Китеже» наша газета уже писала (см. «Время новостей» от 5.03.02). Дмитрий Черняков сумел рассказать легенду настолько небанально и одновременно ясно, что отрываться от зрелища не хотелось, даже несмотря на очевидные погрешности в прочтении музыкального текста (небезупречны были и Ольга Сергеева в роли Февронии, и прочие исполнители, и, к сожалению, гергиевский оркестр). С «Валькирией» все получилось иначе. С режиссурой там явно не задалось. Гергиев сегодня одинок в своих вагнеровских опытах, и именно поэтому к задуманной им постановке всей тетралогии «Кольцо нибелунга» огромный интерес. Но после выхода в свет второй оперы -- «Валькирии»-- очевидно, что в России все же не готовы делать Вагнера. Работа Готтфрида Пильца, ученика Йоханнеса Шаафа, поставившего в Мариинке «Золото Рейна» (Пильц работал на этой постановке сценографом), сильно уступает режиссуре учителя. Однако и «Золото», несмотря на отдельные постановочные удачи, выглядело «вчерашним супом» родом из немецкого театра 70-х. В «Валькирии» Пильца многое и вовсе вызывает смех: статичные мизансцены, заставляющие артистов топтаться на одном месте, нелепые костюмы (чего стоит только блестящая вставка на груди Брунгильды -- на зависть всем сорокам мира), намозолившие глаза «люди в черном». Отдельной строкой вписаны в спектакль атрибуты божественной власти: и копье Вотана, и знаменитый меч Нотунг, обретенный Зигмундом, окрашены в красный цвет, характерный для советской пожарной команды. Впрочем, есть вещи и поважнее. А именно исполнительская сторона. И здесь претензии гораздо более серьезные. Прежде всего -- к оркестру. Валерий Гергиев умеет собирать своих музыкантов, вести спектакль на одном дыхании и ни на секунду не понижать градуса своей харизматичности. Все это было и на московском представлении «Валькирии», но были и неприятные детали: оркестр грешил фальшивыми нотами, он был далеко не всегда разумно сбалансирован и не отстроен как следует. Медь не справилась с труднейшими вагнеровскими партиями ни по чистоте интонации, ни по качеству звука. Солисты пели с большим трудом, и никто, пожалуй, не может быть назван певцом вагнеровского репертуара, если снова не вспомнить о том, что у нас Вагнера не поют. До опытов Валерия Гергиева русские певцы, придающие обычно вагнеровской музыке типично русские интонации, действительно смотрелись нелепо в этом репертуаре. Мариинцы прониклись духом Вагнера, но и у них нет голосов такой мощи, пробивной силы и стального звучания, чтобы справляться с партиями. Неплохо смотрелись Вотан Владимира Ванеева, Зиглинда очень талантливой певицы Млады Худолей, Фрика Светланы Волковой и Хундинг Геннадия Беззубенкова. Это немало, но и не так много, чтобы выставлять спектакль и дирижера в номинации «лучшие».

И тут мы подходим к самому главному. Когда все в едином порыве называют Мариинский театр «наше все», имеется в виду именно наше, поскольку работу театра сегодня практически не с чем сравнить. Эта позиция опасна и для слушателей, и для самой Мариинки, существующей сейчас в России в практически безвоздушном пространстве.

Что же до «масочной» дуэли двух спектаклей Мариинского театра, первенство здесь все же остается за «Китежем».