Южнокорейский кинематограф у среднестатистического российского киномана ассоциируется с поделками плодовитого Ким Кидука, чередой маловразумительных триллеров с героями «на одно лицо» да сенсационным успехом Oldboy'а Пака Чан-Ука на Каннском фестивале 2004 года. Чтобы убедиться, что этим список не исчерпывается, надо ехать в Южную Корею. Например, в Джонджу, где в начале мая на улице Кино (официальное название городской улицы, где сосредоточены основные кинотеатры) прошел девятый по счету международный кинофестиваль, второй в стране по масштабу после Пусана и первый по вниманию к кино подчеркнуто авторскому, независимому.

Не раз приходилось писать, что Московскому международному кинофестивалю пошло бы только на пользу, если бы он перестал дуть щеки и рядиться в категорию «А», а брал бы пример с кинофорумов второго ряда. Их в мире великое множество -- больше, чем дней в году, но многие из них умеют даже из «засвеченных» на других фестивалях фильмов составлять оригинальную программу. Джонджу это удается лучше других.

Фестиваль был основан в 2000 году и с первого года существования применил уникальное ноу-хау -- Jeonju Digital Project. Суть в следующем: ежегодно трем известным режиссерам дается финансирование на короткометражки, а премьеру получившегося альманаха устраивают в Джонджу. Сумма по меркам кинопроизводства ничтожная -- 50 тыс. долл., но за девять лет существования фестиваля от нее не отказались Цзя Чжанке, Цай Мин-Лян, Апичатпонг Веерасетакул, Дарежан Омирбаев и другие ведущие режиссеры мира. К тому же съемки в цифровом формате значительно удешевляли производство.

Особенно интересным оказался «цифровой проект» прошлого года -- «Воспоминания». Прежде всего благодаря участию португальца Педро Кошты, нынешнего фаворита редакции Cahiers du Cinema, умеющего в своих камерных историях из жизни эмигрантов с островов Зеленого Мыса показать действие универсальных законов любви и памяти. Уже после Джонджу «Воспоминания» были показаны в конкурсе Локарно и даже получили там приз жюри. В этом году «цифровой проект» получился, может быть, не столь художественно совершенным, но актуальным -- три короткометражки были сняты режиссерами из Буркина-Фасо, Чада и Туниса. Велика вероятность того, что Африка станет фестивальной модой номер один в самое ближайшее время.

Международный конкурс в Джонджу невелик и негромок: 12 работ из числа тех, что уже были показаны на международных фестивалях, но по разным причинам остались незамеченными или недооцененными. Таков, например, «Балласт» американца Лэнса Хаммера, без особого восторга принятый в конкурсе Берлина, но снятый с бескомпромиссностью братьев Дарденн. Или «Будда рухнул от стыда» Ханы Макмальбаф -- дебют младшей дочки иранского классика, на европейских фестивалях показанный как фильм для детей, но говорящий о современном Афганистане куда больше, чем выпуски новостей.

Наряду с конкурсом две программы, посвященные корейскому кино. Одна -- «Панорама» -- отдана коммерческим жанрам и многобюджетным продукциям. Другая -- «Корейское кино в движении» -- напротив, представляет собой необычную коллекцию дешевых, снятых на «цифру» работ, в основном дебютов. «Беспробудное пьянство» Но Юн-Сока -- медлительный рассказ о скитаниях и горестях молодого лузера, вызывающий в памяти иронию раннего Джармуша. «Мой дорогой дневник» Ким Бэк-Джуна и Джун Сен-Ука -- студенческая по духу, но обаятельная история об операторе, потерявшем девушку, и режиссере, потерявшем желание снимать кино. «Метла становится золотой рыбкой» Дон Джу Кима сочетает минималистский подход к повседневности с жестокими сценами насилия. Все это фильмы разных темпераментов и достоинств, но если сформулировать их общие черты, то это, пожалуй, восхитительная непретенциозность, осознание своего ученического статуса и смиренная готовность научиться снимать лучше. В общем, абсолютная противоположность молодому российскому кино, в котором даже дебют безуспешно стараются снять как последний шедевр.

Международных артхаусных хитов в параллельных программах Джонджу почти совсем нет -- их можно посмотреть и в прокате, и на DVD. Зато есть экспериментальные фильмы американки Нины Менкес, ретроспектива лидера «нового немецкого кино» Александра Клюге, кинематограф постсоветской Средней Азии и обширная вьетнамская программа. Публика встречает все это с неизменным энтузиазмом. А если какой-нибудь иностранный гость задумает выйти из зала во время фильма, его проводят даже не укоризненным, а просто удивленным взглядом: «Как это можно не досмотреть кино до конца?» А самая удивительная картина -- это сеансы Midnight Madness. С полуночи до шести часов утра до отказа заполненный тысячный зал смотрит японские аниме, американские хорроры и документальный фильм о группе Joy Division. Если это и безумие, то крайне привлекательное.