Руководство ОПЕК покидает российскую столицу с дипломатическим ничем. Вчера на встрече с премьер-министром России Михаилом Касьяновым президент ОПЕК Рилвану Лукман и генеральный секретарь этой организации Али Родригес предложили нашей стране продлить ограничения на экспорт нефти до конца второго квартала. Это означало, что еще три месяца российские компании должны обязаться недопоставлять на мировой рынок 150 тысяч баррелей в сутки. Это при том, что сами инициаторы сокращения экспорта, страны -- члены ОПЕК, по последним сообщениям в западной прессе, не очень строго придерживались графиков ограничений, позволяя себе некоторые дополнительные поставки «черного золота».

Михаил Касьянов в беседе с руководством ОПЕК не преминул подчеркнуть порядочность российских экспортеров. И тут же заявил, что в дальнейшем Россия в своей нефтяной политике будет исходить, во-первых, из стремления обеспечить «стабильные и справедливые цены как для производителей, так и для потребителей», во-вторых, из учета потребностей развивающихся мировых экономик. Как известно, российские руководители два последних месяца изо всех сил при каждом удобном и не очень удобном случае подчеркивали, что и американская экономика вышла из депрессии, и европейские склонны к росту, а значит, к большему потреблению сырьевых ресурсов. Из чего логично вытекает, что условия второго квартала 2002 года существенно отличаются от условий первого и сегодня нет причин для сдерживания экспорта российской нефти.

Однако г-н Касьянов, щадя самолюбие руководства ОПЕК, не стал прямо артикулировать решение России снять все ограничения. Дипломатический этикет обязывал, да и не в стиле российского премьера взять и выложить все как на духу. Благо бюрократический язык позволяет российским руководителям обходить острые углы, не прибегая к однозначным отказам. В результате Россия и ОПЕК, как сказано в заявлении департамента правительственной информации, «сошлись во мнении о целесообразности дальнейшего обмена информацией и координации своих действий на рынке нефти».

Помимо объективного изменения в лучшую сторону ситуации на мировом рынке нефти и ввиду этого невозможности ОПЕК дальше запугивать независимых экспортеров нефти ценовой войной, высокопоставленные сотрудники российского кабинета министров в разговоре с корреспондентом газеты «Время новостей» называли и некоторые субъективные причины для отказа просьбам ОПЕК. «Мы не члены ОПЕК, поэтому не должны все время идти у них на поводу, иначе это превратится в норму, и нас просто начнут задвигать на мировом рынке нефти», -- сказал один из правительственных чиновников.

Примерно той же позиции придерживается и Кремль. Советник президента Андрей Илларионов на встрече с журналистами заметил, что, снижая экспорт, Россия отдает свою долю конкурентам -- Казахстану и Азербайджану. По его словам, 15 лет назад экспорт российской нефти составлял 12% мирового рынка, а сейчас эта доля -- лишь 7%. Хотя в последнее время Россия несколько начала выправлять ситуацию. «Если мы продлим ограничения, то к тем отраслям российской промышленности, в которых наблюдается снижение темпов роста, прибавится еще и нефтедобыча и нефтепереработка. Находится ли это в сфере национальных интересов? Я не уверен», -- подчеркнул г-н Илларионов.


Президент ОПЕК: «Мы в одной лодке»

Вернувшись в отель после переговоров с премьером Касьяновым, президент ОПЕК нигериец Рилвану ЛУКМАН прямо-таки лучился от удовольствия. В таком настроении его и застала спецкор газеты «Время новостей» Елена СУПОНИНА.

-- Итак, что же будет с ценами на нефть после ваших переговоров в Москве?

-- Я очень доволен переговорами. Это был открытый обмен мнениями, мы встретились также с вашими нефтяниками и изложили им наше видение ситуации. Для стабильности цен во втором квартале необходимо сохранить сокращения, принятые в первом квартале. Цены на нефть хрупки, а во втором квартале спрос традиционно понижается. Нам как никогда нужно сотрудничество всех нефтяных производителей.

-- Российское правительство пошло навстречу этой просьбе?

-- Первый квартал еще не кончился, Россия пока не приняла официального решения. Но и ОПЕК все решит лишь 15 марта на совещании в Вене. Я думаю, ОПЕК не нужны новые сокращения, прежних достаточно. В первом квартале этого года ОПЕК сократила добычу на 1,5 млн баррелей в день, а в прошлом году -- еще на 3,5 млн. Без этого цена сейчас была бы 5 долларов за баррель!

-- Члены ОПЕК сами же нарушают установленные квоты...

-- Даже независимые эксперты признают, что ОПЕК на 80% соблюдает квоты, то есть сокращения превысили 4 млн баррелей в день. Наши данные говорят о выполнении на 90%. Это не отлично, не на все сто. Но это очень хорошо.

-- Если вы не получили обещаний от Москвы, то тогда чем же вы довольны?

-- Я хорошо чувствую ситуацию (заговорщически улыбается). Наши сокращения приняты при условии сотрудничества с нами независимых производителей. Мы очень довольны, что они сократили свой нефтяной экспорт. Если они решат прервать сотрудничество, то это будет уже другая история. Будем думать, что предпринять.

-- А что ОПЕК может предпринять? Да ничего, по-моему!

-- Ага! Вот это-то я придержу в секрете. Неужели Россия захочет получить цену 10 долларов за баррель? Поэтому мы надеемся, что Россия будет с нами сотрудничать и дальше. Мы с Россией в одной лодке. Причин для отказа нет.

-- А вот и есть! Лет десять назад доля Россия на мировом нефтяном рынке была больше. Мы просто наверстываем упущенное.

-- До 2001 года добыча ОПЕК была на 5 млн баррелей в день больше. Но мы пожертвовали объемами ради стабильных цен. Какое тут наращивание, когда спрос мал, а запасы нефти в мире велики? Это обвалит цены! Вот оживет мировая экономика, тогда пожалуйста. Все надо делать в свое время.

-- Большинство российских нефтяных компаний не прочь нарастить экспорт уже во втором квартале...

-- О, это будет катастрофа. Все могут увеличить экспорт, в том числе ОПЕК. Россия вряд ли будет в одиночестве. Почему кто-то будет пользоваться высокими ценами за счет чужих сокращений? В 1986 году ОПЕК увеличила добычу, так как независимые производители ее тоже увеличивали. Цены тогда опустились до 10 долларов за баррель. Все это уже было, и не раз. Надеемся, что это не повторится. Частные компании действуют не только в России. В той же Нигерии работают международные частные корпорации, например Shell. Но они подчиняются решениям правительства страны о сокращениях, выбора у них нет.

-- Почему вы просите Россию сократить только экспорт, а не добычу?

-- Так решила Россия. Мы в ОПЕК сокращаем и экспорт, и добычу. С вашими нефтяниками мы подняли вопрос о добыче, так не возникает проблем с переизбытком на внутреннем рынке. Это было бы лучше, ведь при сокращении добычи экспорт точно уменьшится. Но важнее, чтобы не наращивался экспорт.

-- Почему вы приехали в Россию, а не в Норвегию или Мексику -- ведь это тоже независимые экспортеры?

-- А они уже согласились продолжить сотрудничество.

-- Непонятно, в чем разница между членами и нечленами ОПЕК, если все будут синхронно сокращать?

-- В том, что ОПЕК сократила 5 млн баррелей в день, а независимые экспортеры в десять раз меньше -- всего 500 тыс. баррелей, точнее около 460 тыс. баррелей, хотя мы просили 500. Этого почти достаточно -- 40 тыс. баррелей не привели бы рынок к коллапсу. ОПЕК приносит в жертву больше, а стабильными и хорошими ценами пользуются все одинаково.

-- Вы еще консультируете правительство Нигерии по проблемам нефти и газа. Почему наметившееся три года назад сотрудничество между Нигерией и российскими компаниями «Газпром» и ЛУКОЙЛ так ни к чему и не привело?

-- Спросите у них, мы их давно ждем. У России богатый опыт по нефти и газу. Мы обсуждали вопрос предоставления нигерийских месторождений в концессию российским компаниям.

-- И все же каковы будут цены на нефть?

-- Если все будут сотрудничать, то как сейчас -- 20 или 22 доллара за баррель. Если нет -- 10 долларов. Это коллапс цен, и тогда для восстановления рынка понадобится два года, а то и больше.
Беседовала Елена СУПОНИНА