Борьба за снижение налога на добавленную стоимость, как известно, началась еще во времена премьерства Михаила Фрадкова, которому так и не удалось уменьшить его до 13%. Тогда министры Алексей Кудрин и Герман Греф оказались сильнее. Но теперь о снижении НДС перед выборами заявил действующий глава государства Владимир Путин. Однако впоследствии президент был вынужден согласиться с замечаниями Алексея Кудрина о выпадении доходов бюджета.

Проблема в том, что курс развития, обозначенный руководством страны, должен быть подкреплен реальными шагами в области экономической политики. Понижение НДС окажет стимулирующее действие на экономический рост, предоставит экономике десятки миллиардов долларов инвестиционных ресурсов, будет стимулировать приток капитала в РФ, в том числе и на фондовый рынок. Эта мера способна создать долгосрочный подъем на фондовом рынке, повысить его капитализацию. Снижение НДС -- это поддержка реального сектора экономики, удар по коррупции, по теневой экономике и «серой» конкуренции. Это создание цивилизованного рынка и уход от сырьевой модели экономики.

Давно известно, что по мере роста налогового бремени наблюдается падение собираемости налогов (так называемые кривые Лафера), бизнес уходит в теневую экономику. Наша экономика раздвоена, и все прекрасно это понимают -- есть официальная заработная плата и неофициальная, есть управленческая прибыль и балансовая, есть рыночная стоимость недвижимости и есть балансовая; наконец, есть схемы оптимизации налогообложения. Размеры этой раздвоенности уже давно и явно играют против интересов государства, ведь значительная часть предпринимателей пользуется оптимизационными схемами. Сама по себе «серость» налоговых и зарплатных схем является серьезным препятствием для экономического развития -- успешное привлечение финансирования как корпорациями, так и физическими лицами требует полной легализации их доходов.

К сожалению, уровень и качество услуг, оказываемых нашим государством, пока низкие. Это касается многих направлений: уровня безопасности, обеспечения прав собственности, развития инфраструктуры (в т.ч. финансовой системы, энергетики, дорог), пенсионного обеспечения. В развитых странах люди платят достаточно высокие налоги, зная, что они и их бизнес в полной безопасности, инфраструктура отлично развита, а пенсионное обеспечение позволяет им после выхода на отдых действительно начать новую жизнь.

Налоговая политика играет ключевую роль в обеспечении механизмов экономического развития и в перераспределении ресурсов от частного сектора к государственному. В то же время бессмысленно собирать налогов больше, чем нужно, особенно когда необходимый резерв уже создан. И тем более выкачивать эти изъятия за границу в пользу бюджетов других стран.

Но есть еще одно "но": наша экономика и экономика развитых стран находятся на разных стадиях развития. Нашей экономике, ее молодым предприятиям не хватает ресурсов для развития -- капитала, оборотных средств и т.д. При этом высказывания Алексея Кудрина о перегреве российской экономики и избытке денег, на мой взгляд, не соответствуют достаточно низкому уровню монетизации (отношение денежной массы М2 к ВВП) нашей экономики -- у нас этот показатель составляет около 40%, тогда как в Китае 165%, а в развитых странах выше 100%. Эти симптомы финансового голода особенно сильны на фоне неразвитости российской финансовой системы. Напротив, экономика развитых стран не имеет этой болезни. В более выгодной ситуации оказались наши крупные предприятия, образованные в результате приватизации, особенно сырьевые. Их финансовые потоки, развернутые на экспорт, позволяют получать финансирование на международных рынках.

Наша экономика нуждается в ресурсах развития, и если их можно получить за счет более эффективной налоговой политики, значит, их нужно дать, и как можно скорее, что особенно оправдано на фоне благоприятной сырьевой конъюнктуры. Иначе потом это будет сделать все более сложнее.

Сначала следует создать нормальные налоговые условия для развития промышленности, а уже затем пользоваться плодами ее развития -- созданием рабочих мест и масштабными поступлениями в бюджет.

Почему стоит снизить НДС, возможно, компенсируя его выпадение другими налогами? Для того, чтобы: 1) повысить собираемость налогов, расширить налогооблагаемую базу за счет уменьшения объема операций налогового планирования, выхода бизнеса из тени; 2) сделать экономику более прозрачной и легальной, что крайне необходимо для ее нормального развития, привлечения финансирования и т.д.; 3) стимулировать экономический рост, создать предпосылки для постоянного увеличения налоговой базы в будущем; 4) улучшить инвестиционный климат, увеличить приток капитала в РФ; 5) повысить конкурентоспособность наших товаров перед вступлением страны в ВТО; 6) снизить уровень коррупции; 7) создать стимулы для развития несырьевого и инновационного сектора экономики; 8) поддержать фондовый рынок.

Представляется, что введенный в 1992 году НДС на запретительном уровне -- в размере 28% (сниженный через год до 20%) поставил экономику в состояние шока и обусловил широчайшее распространение теневых операций. Эти обстоятельства породили предпосылки для создания высокорентабельной индустрии «налогового планирования», связанной с коррупцией. Кроме того, высокий уровень налогов сам по себе представляет прекрасную почву для коррупции.

Особенно активно высокий НДС работает против производства, где есть достаточно длительный цикл. В таких отраслях высокий НДС повышает издержки и «вымывает» оборотные средства. Кроме того, наличие схем возврата экспортного лже-НДС приводит к существенным потерям госбюджета.

Несомненная заслуга государства в том, что для мелкого и среднего бизнеса ввели упрощенную систему налогообложения фактически с льготными ставками (6% от дохода или 15% от прибыли). Однако НДС по-прежнему высок -- 18%. Оптимально было бы постепенно снизить его до уровня 10--13%. Аналогичная стратегия должна быть при «обелении» зарплат. В дальнейшем по мере роста благосостояния населения, накопления капитала у компаний, повышения обязательств пенсионной системы налоги можно несколько повысить.

До определенной поры услуги по оптимизации налогообложения были достаточно дешевы. Затем постепенно государство стало прижимать этот бизнес. Был принят закон по противодействию отмыванию денег, учрежден «Росфинмониторинг». Покойный первый заместитель председателя Центробанка Андрей Козлов развернул активную борьбу с «обнальными» банками. Но чем все кончилось? Учитывая риски, стоимость услуг по налоговой оптимизации постоянно увеличивалась, достигнув пика минувшей осенью, когда усилия государства по «завинчиванию гаек» стали особенно интенсивны.

Кроме того, в связи со значительным объемом теневой экономики, в том числе являющейся рыночным «ответом» на наш налоговый «климат» (по официальным оценкам, ее объемы около 20--25%, по экспертным -- 30--40% от ВВП), «белые» предприятия стали сталкиваться с постоянными проблемами. Они платят НДС, а их конкуренты его оптимизируют. Аналогичная картина возникает при использовании дешевой нелегальной рабочей силы у «серых» работодателей, например в строительстве.

Если уровень НДС будет около 12%, совершение операций по оптимизации налогообложения по текущим ставкам утратит экономический смысл.

Снижение НДС даст поддержку промышленному производству, обрабатывающей промышленности и инновационной экономике. В то же время эффект от снижения НДС для «белого» и «серого» бизнеса будет абсолютно разным. Налоговая нагрузка на «белый» бизнес упадет, а для «серого» она увеличится.

На текущий момент неэффективная налоговая политика навязывает экономике совершенно ненужные издержки. Каждый серьезный бизнес имеет многочисленные дочерние компании, сдается масса отчетности, переводится бумага, отвлекаются ресурсы бухгалтеров. Наши лучшие умы вместо того, чтобы думать о развитии бизнеса, думают о том, как платить меньше налогов.

С одной стороны, кажется, что по всем канонам экономической теории при снижении НДС доходы не выпадут из бюджета, как утверждает Минфин, а даже увеличатся за счет роста налогооблагаемой базы и снижения объема операций налогового планирования. Но вся проблема в том, что крупный бизнес, дающий большую часть поступлений в бюджет, скорее всего НДС платит (эффект ЮКОСа дает о себе знать). Таким образом, снижение НДС действительно может дать эффект выпадения доходов, возможно, не такого драматического, как рисует Минфин. Для нивелирования этого эффекта можно было бы увеличить налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), однако именно сейчас Минфин делает прямо противоположные шаги -- он предлагает снизить этот налог из-за того, что "нефтянка" имеет проблемы с инвестициями. Кроме того, Минфин хотел повысить НДПИ на газ, но это ему не удалось.

Однако тот же эффект могло бы дать снижение НДС, которое также уменьшило бы налоговую нагрузку на нефтяной сектор. При таком сценарии потребовалось бы определенное повышение НДПИ для снижения налоговой нагрузки с сырьевого сектора на уровень объема ресурсов, необходимых для инвестиций. Другой способ компенсации выпадения доходов -- введение прогрессивной шкалы налогообложения. Кроме того, можно было ввести налоги на роскошь, налоги на недвижимость и налог на продажи. Однако величина таких налогов должна иметь приемлемый характер, т.е. быть не более нескольких процентов.

Есть еще один инструмент, пока неиспользуемый, это небольшой оборотный налог (десятые доли процента) с каждой транзакции (платежа). Его применение может быть достаточно эффективным. В целях наибольшей собираемости налогов следует проводить разумную диверсификацию налоговой политики: чем более широкая база, чем больше видов налогов (в пределах разумного), тем выше сборы.

Снижение НДС -- эффективный политический ход, который может существенно улучшить экономическую ситуацию в стране и настроение в обществе.