Кажется, что погоня за массовой культурой -- любимое занятие художников второй половины ХХ века. Поп-арт уже прискучил любителям искусства, но из заколдованного круга выйти не так-то просто. Хорошо, если родился Шиловым или матрешечником с Арбата -- гони себе, ради денег или ради идеи, поточную продукцию, являющуюся настоящим, неразбавленным кичем. А вот концептуалистам приходится выкручиваться.

На помощь приходит временный заместитель поп-арта в России -- неолубок. В неолубок, в частности, превратился соц-арт Константина Звездочетова, художника, которого многие держат за одного из гуру концептуализма. Неолубочный свежачок представляет выставка Иры Вальдрон в Галерее Гельмана, открывшаяся в среду.

Поэтика полотен Иры Вальдрон близка звездочетовской. От него -- любовь к ярким клише массовой культуры, препарируемым с бесстрастностью хирурга. Известность пришла к художнице на волне пушкинского юбилея, на который чуткая Галерея Гельмана не могла не откликнуться чем-нибудь провокационным. Ира Вальдрон сочинила серию аппликаций на ткани под общим названием «Фак ю, Дантес». Мифы о Пушкине были представлены по-ларионовски фактурно и невероятно смешно.

На «Автопортретах» перед глазами зрителя разворачивается выдуманная биография некоей дамы, попадающей в самые разнообразные сексуальные приключения. При этом художница практически не вмешивается в мифы, возникающие на ее пути. Миф о похотливом старце воплощен в полотне, на котором героиня от первого лица рассказывает о встрече с сексуально озабоченным грибником, заявляющим: «Без грибов Россию не понять». На другой работе героиня лежит на травке, в то время как малолетний Набоков гоняется с сачком за бабочками. Исключением является только монументальное полотно, находящееся на месте апсиды в этом храме искусств. Называется оно Fuckistan (любовь к английскому словечку у художницы весьма стойкая). Здесь героиня примеряет бороду Бен Ладена, чтобы нанести ему ответный удар -- заразить «Талибан» вирусом свинки в ответ на конверты с сибирской язвой. Почему свинка? А потому, что мусульмане не едят свиней. «В моем влагалище -- бомба», -- предупреждает героиня страстно обнявшего ее моджахеда (в оригинале по-английски).

Другие полотна также утверждают зрителя во мнении, что любовь к антиэстетике порнофильма в современном искусстве неискоренима. Описывать некоторые произведения Вальдрон невозможно по соображениям цензуры. При этом все, конечно, не похабное, а очень и очень смешное. Тут впору задаться вопросом: а потеряли бы что-нибудь эти работы, отнеси их художница не к сфере актуального искусства, а к сфере наивного? Ответ неизвестен. Зрители смеются, но чувствуют себя вполне комфортно: все это ненастоящее, кич -- липовый.

А жаль. Поскольку в суховатой атмосфере ведущей современной галереи присущая работам Иры Вальдрон бесшабашная карнавальность несколько теряется. Покрытые толстым-толстым слоем иронии, они провисают в промежутке между веселой непосредственностью и педантичной обработкой стереотипов. Возникает чувство, будто кто-то опускает занавес на самом интересном месте хорошей комедии. А на занавесе написано: «Смейтесь, смейтесь». Этот дополнительный, прикладной смех -- скорлупа, из которой современному искусству пора вылупляться.