Случайное это совпадение или нет, но на следующий день после того, как министр иностранных дел Ирана внезапно отменил свой визит в Москву, официальный Тегеран разразился целым веером крайне жестких заявлений, призванных показать его решимость противостоять «двум дьяволам -- американскому высокомерию и израильским преступлениям». Именно против этих «дьяволов» духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи призвал объединиться всех мусульман мира. Впервые после начала антитеррористической операции в Афганистане высший иранский руководитель назвал эту операцию гибельной и заявил, что Иран, для которого «терроризм -- это противоположность счастью и процветанию человечества», «никогда не пойдет на уступки насилию».

Пафосный стиль иранского духовного лидера, который, впрочем, мало отличается от высокопарной риторики последних месяцев его главного врага, руководителя «Большого Сатаны», президента США, был подкреплен в тот же день военно-экономической конкретикой. Командующий сухопутными войсками Ирана Насер Мохаммадифар подтвердил сообщения о проведенных вчера испытаниях новой ракеты «Тоу» («Мощь»). Пуск произведен в центральной части страны, в провинции Исфаган, однако никаких конкретных данных о типе «Мощи» и ее технических характеристиках не сообщается. При этом иранский генерал заявил, что ракета превосходит по этим характеристикам все зарубежные аналоги. Командующий доложил, что вооруженные силы Ирана полностью готовы к защите территориальной целостности страны.

И наконец, с не менее решительным заявлением выступил в тот же день министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане. Он объявил, что его страна приступает к реализации нефтяных и газовых проектов на Каспии, не дожидаясь окончательного соглашения о разграничении национальных секторов на море. Тон министра нефти был крайне категоричен: «Наша позиция совершенно ясна, мы не будем ожидать выяснения вопроса о правовом режиме Каспийского моря. Мы начинаем действовать, опираясь на наше собственное понимание законности, и не допустим чьих-либо действий в тех частях моря, которые считаем своими».

С политико-дипломатического языка это заявление переводится так: наше терпение лопнуло. И если вышеперечисленные угрозы были направлены в первую очередь против США и Израиля, то адресатом «каспийского ультиматума» можно считать прежде всего соседний Азербайджан. Именно действия Баку на нефтяном шельфе Каспия рассматриваются Тегераном в качестве вызова его национальным интересам. В июле прошлого года Иран уже продемонстрировал готовность применить военную силу на Каспии, вытеснив азербайджанские исследовательские суда, которые вели нефтегазоразведку по контракту с британской компанией British Petrolium в морском секторе, на который претендуют Тегеран и Баку.

Однако каспийский демарш Тегерана адресован, очевидно, и Москве. Персидская дипломатия, уязвленная отказом Кремля предоставить ее шефу Камалю Харрази возможность встретиться с президентом России, ответила на это консолидацией всех военно-политических структур своей страны. Тем более что Москва сейчас явно более склонна учитывать интересы Вашингтона, а не партнеров, репутация которых подвергается в Америке сомнениям. Воинственная риторика Ирана, во всяком случае по каспийской проблематике, подоспела как нельзя вовремя: на следующей неделе в российской столице начинает свою работу широко разрекламированная международная конференция, посвященная правовым вопросам статуса Каспия. Здесь ожидают высоких гостей из госдепа США, Ирана, Казахстана и Азербайджана. Теперь список гостей, видимо, окажется короче: персы с «дьяволом» за один стол не сядут. А урегулирование застарелого каспийского спора, на которое рассчитывает российская дипломатия, вновь отложится на неопределенное время.