Сегодня и завтра в Москве проведут переговоры американские госсекретарь Кондолиза Райс и министр обороны Роберт Гейтс. Главная тема встреч, в том числе с российскими лидерами Владимиром Путиным и Дмитрием Медведевым, -- это спорные проблемы безопасности, включая противоракетную оборону (ПРО). Но гости поднимут и другие вопросы, о чем в интервью "Времени новостей", которое взял спецкор агентства ИНТЕРФАКС в Вашингтоне Петр Черемушкин, рассказал помощник заместителя госсекретаря США Дэвид КРАМЕР. Он считается восходящей звездой американской дипломатии и сейчас проходит процедуру утверждения на пост заместителя главы госдепартамента по вопросам прав человека. В нынешнем же качестве он курирует отношения с Россией, Белоруссией, Украиной и Молдавией, а также вопросы нераспространения оружия массового уничтожения.

-- Получаете ли вы отчеты из Москвы о росте антиамериканских настроений?

-- Да, мы получаем сообщения о растущих антизападных и особенно антиамериканских настроениях в России. У нас это вызывает серьезную обеспокоенность. США -- друг России. Между нашими правительствами могут быть разногласия, но это не должно служить оправданием антиамериканской риторики или мнений, что США -- враг России.

Россия восстановилась после 1990-х годов, когда она переживала экономические трудности, хотя тогда были и такие, кто получал от этого выгоды. США уважают Россию и ее важную роль в международном сообществе. Да, у нас есть разногласия -- по Косово, Договору об обычных вооруженных силах в Европе. Есть различия в отношении к соседям России. Мы надеемся преодолеть разногласия по системам ПРО. У нас вызывают беспокойство некоторые тенденции во внутренней политике России. Но ничего из этого не должно приводить к росту антиамериканских настроений. Мы надеемся, что в российских СМИ, особенно контролируемых государством, будет меньше таких настроений.

-- Общественность России сложно убедить в том, что Иран способен создать ядерное оружие и средства его доставки. Каковы ваши аргументы в пользу того, что эта страна -- угроза миру?

-- Мой ответ таков: почему Иран не подчиняется требованиям Совбеза ООН? Он что-то скрывает? Почему Иран не хочет быть откровенным с международным сообществом? Иран не должен стать ядерным государством. И здесь у нас с Россией за три года значительно сблизились позиции. Лучший способ снять наши обеспокоенности -- привести ядерную программу Ирана в соответствие с требованиями международного сообщества. Никто из нас не хочет, чтобы наступил день, когда Иран будет представлять собой уже не риск, а угрозу.

-- Проблемой в российско-американских отношениях стали некоторые аспекты деятельности Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ)...

-- По деятельности ОБСЕ у нас есть разногласия. Мы сожалеем, что миссия ОБСЕ не смогла участвовать в наблюдении за выборами как в Госдуму, так и президента России. Произошло это потому, что российские власти ввели ограничения на размер миссии и время ее пребывания в России. Мы надеемся, что в будущем Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) ОБСЕ будет позволено работать в России, как это происходит в других странах, куда оно направляет наблюдателей.

Мы обсуждаем и реформы в ОБСЕ. Но есть обеспокоенность, что некоторые страны пытаются ослабить политическую корзину ОБСЕ, включающую проведение свободных выборов и развитие института наблюдателей, вместо этого делая больший упор на вопросы безопасности и экономики.

-- Как вы относитесь к тому, что представители демократической оппозиции не прошли в Госдуму и не участвовали в кампании по выборам президента России?

-- Мы не раз выражали озабоченность этими тенденциями и считаем, что в выборах отсутствовал должный элемент состязательности. Но нам также ясно, что г-н Медведев -- это выбор большинства участвовавших в президентских выборах россиян. Не вызывает сомнения, что ваша страна будет развиваться своим собственным, российским путем. Мы не предлагаем какую-то единственную дорогу, американскую модель. В то же время у всех демократий есть общие черты, особенно у стран -- членов «большой восьмерки».

-- Почему США не хотят вступать в Совет ООН по правам человека?

-- Этот вопрос относится скорее к моим будущим обязанностям. Совет по правам человека создали, чтобы заменить Комиссию по правам человека, работавшую не очень эффективно. Но мы озабочены и не очень эффективной работой нынешнего совета, тенденциями в нем. К сожалению, он слишком сосредоточился на критике Израиля и не рассматривает серьезно проблемы в других частях мира. Мы участвуем в некоторых заседаниях, хотя у США нет полноценного права голоса. И мы пытаемся направить заседания совета в определенном направлении.

-- Будут ли США продолжать финансировать неправительственные организации (НПО) в России, несмотря на возражения ее правительства?

-- В этот вопрос надо внести ясность. В России есть местные коренные НПО, часть которых -- но вовсе не большинство -- получают поддержку Запада. Есть НПО, получающие поддержку от правительства США и из частных источников. Ни одна из этих организаций не представляет собой угрозы правительству России. Спектр их работы широк: от здравоохранения и борьбы со СПИДом до борьбы с торговлей людьми и изучения вопросов политики, экономики, демографии. Мне кажется, что некоторые НПО подверглись гонениям несправедливо. Я имею в виду ситуацию с Британским советом, с агентством «Интерньюс», проводившим хорошую работу по развитию журналистики в России и столкнувшимся с проблемами.