Джейми Шеа, скромный чиновник информационной службы НАТО, прославился на весь мир три года назад, когда именно ему довелось стать официальным лицом НАТО в косовской войне. Теперь г-н Шеа возглавляет департамент информации и прессы НАТО и прибыл в Москву на открытие первого после размораживания российско-натовских отношений семинара для российской молодежи на тему «Россия--НАТО--Евросоюз». Спецкор газеты «Время новостей» Катерина ЛАБЕЦКАЯ попросила Джейми ШЕА поделиться мнением о роли информационного обеспечения в современных войнах.

-- Кажется, уже все признали, что информация -- важнейшая составляющая любой современной военной кампании. В чем, на ваш профессиональный взгляд, основа успеха «информационной войны»?

-- В хорошо продуманной стратегии. В Косово у нас был четко оговоренный круг целей, прежде всего не военных, а политических -- забота о беженцах, о крыше над головой у населения. И решение было найдено. Гуманитарный аспект является, пожалуй, главным в формировании общественного мнения. Я, наверное, первый человек, кто скажет, что не все было удачно, что были свои промахи. Но мы приложили много усилий.

-- Афганская кампания похожа на косовскую?

-- С точки зрения информационной -- да. Режим «Талибан» свергнут, но проблеме терроризма в регионе не положен конец. Без усилий по стабилизации ситуации в регионе не удастся построить политическую основу будущего мира, и все, чего мы достигли в регионе, просто развалится. Что касается информационной безопасности, необходимо ставить стратегические цели, думать о том, что необходимо сделать в дальнейшей перспективе, и не только в военном аспекте решения проблемы.

-- Когда натовские бомбы попадали в косовских беженцев, то это вызывало бурную реакцию. А в Афганистане гибель мирного населения, кажется, просто никого не интересует.

-- Я могу говорить только о НАТО. Мы для себя решили, что «Честность -- наилучшая политика». Не всегда приятно, даже совсем неприятно, признавать сбои в военной кампании, особенно, когда выбранный курс политически верен. Но должен сказать, что сегодня уровень жертв в конфликтах не сопоставим с тем, что происходило раньше. НАТО инвестирует огромные средства именно в то, чтобы военные действия были наиболее аккуратными, чтобы было меньше жертв. Проблема в том, что жертвы происходят в результате ошибок разведслужб, а не технической неточности. Над этим мы работаем. Наконец, надо отдать должное свободной прессе. Она всегда потребует проведения расследования.

-- Как директор департамента информации и прессы НАТО, вы занимаетесь корректировкой имиджа НАТО в глазах россиян?

-- Российское правительство дало согласие на работу Информбюро НАТО в Москве. Это хороший знак, свидетельство доброжелательной позиции российского руководства в отношении развития информационной активности НАТО в России. Климат улучшился, и наш голос услышат не только в Москве или Санкт-Петербурге. Мы бы хотели обсуждать политику безопасности НАТО в основных городах и регионах страны. Нужна практическая кооперация между Россией и НАТО, которая показала бы россиянам, что сотрудничество с НАТО -- не болтовня, а полезное для российской безопасности дело как в гражданских, так и в военных аспектах. Я имею в виду военную реформу, повышение эффективности российской армии, борьбу со стихийными бедствиями и чрезвычайными ситуациями, проведение совместных учений по поддержанию мира. Наконец, важнейшее на сегодня направление сотрудничества -- борьба с терроризмом. Здесь возможности сотрудничества России и НАТО заметно расширились. Этому способствовала и конференция в Риме по борьбе с терроризмом, в которой принял участие министр обороны Сергей Иванов.

-- Изменился ли, на ваш взгляд, подход российской прессы к НАТО?

-- Стереотипы советского времени уходят в прошлое. Российская пресса стала задавать правильные вопросы о НАТО. Ее отношение к проблеме взаимодействия России и НАТО стало более критичным. Я думаю, что значительно лучше, когда пресса и российское общество заинтересованы в какой-либо проблеме, пусть они задают критические вопросы, нежели бы они совсем не проявляли интереса к происходящему. Будь я на месте журналистов, я бы задавал очень сложные вопросы, чтобы проблема взаимоотношений России с НАТО освещалась наилучшим образом.