Глава Счетной палаты Сергей Степашин имеет все основания быть довольным: поправки к «Закону о Счетной палате», серьезно расширяющие полномочия его ведомства, наконец-то направлены в Госдуму. Соответствующие попытки предпринимались и раньше, однако каждый раз этому препятствовало правительство, дававшее отрицательный отзыв на законопроект. В результате дело откладывалось, но окончательно заглохнуть ему не давали: палата прилагала усилия в самых разных направлениях и вот теперь «инструментом воздействия» сделала Совет Федерации и его нового спикера Сергея Миронова. Ситуация сложилась практически беспрецедентная: СФ в целом, а не отдельные его члены, стал инициатором внесения законопроекта в Думу. Если депутаты примут законопроект в первом чтении, процесс приобретет почти необратимый характер, что никак не может устраивать администрацию президента и правительство. Поэтому в ближайшее время стоит ждать сложных политических интриг, направленных, во-первых, на разрушение альянса между Сергеем Степашиным и Сергеем Мироновым и, во-вторых, на недопущение принятия законопроекта.

Поправки к «Закону о Счетной палате» выводят ее из-под парламентской «опеки» и замыкают на президента. По законопроекту Счетная палата теперь будет получать поручения и от президента, а значит, и отчитываться перед ним. Таким образом, СП из органа парламентского аудита имеет шансы превратиться в своего рода «государево око» или даже орган, подотчетный президенту, а не только парламенту. На языке сторонников законопроекта -- в данном случае председателя комиссии СФ по взаимодействию с СП Сергея Агапцова -- это называется «конкретизация взаимоотношений между палатой и президентом».

Другой, не менее важный вопрос, который Сергей Степашин в выступлении в сенате назвал «тонким», это взаимоотношения Счетной палаты и ЦБ. Если законопроект будет принят, последнему придется распрощаться со своей независимостью. Разработчики поправок предлагают обязать Центробанк и другие кредитные организации «предоставлять документы о состоянии своих счетов... и счетов их клиентов».

В ст. 14 законопроекта говорится, что «ЦБ предоставляет Счетной палате из своей информационной системы копии базы данных электронных платежных документов... на основании которых осуществлялись операции со средствами федерального бюджета и бюджетов государственных внебюджетных фондов, а также финансовую отчетность». То же самое должен делать и Минфин. Г-н Степашин открыто признал: «Мы, по сути дела, вторгаемся в компетенцию банковской тайны». Но тут же оговорился: «В рамках закона». В таком виде законопроект приобретет сразу несколько злейших врагов -- это и Центральный банк, и Минфин, и МНС, и внебюджетные фонды, в том числе Пенсионный, права которых законопроект серьезно ущемляет. Их союзником станет правительство, которому невыгодно такое усиление Счетной палаты.

Лишь в одной своей позиции Счетной палате пришлось отступить: право обращаться в суд. Совет Федерации отклонил эту статью законопроекта, и она даже не вошла в окончательный вариант, поставленный на голосование. По мнению членов Совета Федерации, такое нововведение являлось бы «преждевременным».

Законопроект, предложенный Советом Федерации, не упоминает о территориальных органах Счетной палаты, на праве создания которых та настаивала все последнее время. Однако здесь, судя по всему, имеет место хитрая политическая комбинация. В Думе усилиями президентской администрации завис подготовленный ко второму чтению отдельный законопроект о террорганах СП. В зависимости от развития событий он может либо пойти «паровозом» к внесенным поправкам, либо это спровоцирует его отдельное принятие. Этот вопрос обязательно всплывет в Думе в ближайшее время. А это уже будет серьезным звоночком Минфину.

Если события и дальше пойдут таким путем, следующим закономерным шагом станет ликвидация контрольно-ревизионных управлений Минфина, а значит, и сведение на нет его функций в области финансового контроля. Вообще внесенный Советом Федерации законопроект низводит Минфин по сути до своего рода технического оператора бюджетных средств.

В своем выступлении перед сенаторами Сергей Степашин заявил, что Счетная палата не просит «никаких дополнительных полномочий, выходящих за рамки Конституции, здравого смысла и позиции президента в области наведения порядка в бюджетной сфере». Здесь г-н Степашин явно лукавит: сформулировав в ст. 13 и 14 законопроекта основные требования, среди которых предоставление информации по движению средств на счетах Центробанка и любых других кредитных организаций, баз данных ЦБ, Минфина и государственных внебюджетных фондов, Счетная палата четко сформулировала свою концепцию государственного финансового контроля. Как оказалось, она сводится к полному и абсолютному господству самой Счетной палаты, при котором Минфину и другим сейчас контролирующим структурам отводится лишь роль технических исполнителей. Более того, это уже даже не государственный финансовый контроль, т.е. контроль за расходованием государственных средств, а тотальный контроль за расходованием средств вообще, поскольку помянутые в законопроекте «банки и другие кредитные учреждения» в подавляющем большинстве случаев имеют дело с частными средствами, а не с бюджетными. И в этом случае то, что называется «компетенцией Счетной палаты», приобретает совсем уж размытые очертания.