Возьмем для примера меня, чтобы далеко не ходить. Я человек мирный. Как сказано в «Театральном романе», против властей не бунтую. Считаю, что есть на свете вещи похуже политической стагнации и даже деспотизма, а именно -- хаос и анархия. Все понимаю про геополитические интересы России, издержки олигархического капитализма и равноудаленных олигархов, засевших в просвещенной Европе. Я не нахожу, что демократия сама по себе есть залог процветания страны. Не полагаю Михаила Ходорковского невинным сидельцем, а также гигантом мысли и светочем русской демократии. Не обольщаюсь по поводу оппозиции. Знаю цену ее горе-ставленнику. Большинство граждан тоже знает -- два процента. Когда мне доказывали, что Чечня ведет национально-освободительную борьбу, я иронически улыбалась в ответ. Когда указывали на Михаила Саакашвили как оплот либеральной мысли в постсоветском пространстве, хваталась за бока. Что еще? Что еще?.. А да... Я, в сущности, с симпатией отношусь к будущему президенту РФ, имя которого благодаря действующему президенту РФ мы все уже хорошо знаем.

Короче, власти ничего решительно не стоит сделать из меня искреннего сторонника. Но она как будто бы специально делает из меня своего оппонента. Как будто бы испытывает на вшивость. Начать с того, что, имея фантастическую поддержку электората, она все время борется с какими-то химерами. С малоопасными или вовсе не существующими врагами. Вдруг возьмет и уконтрапупит Британский совет. Понятно, что отношения России и Великобритании последнее время все больше напоминают «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Но даже в этом контексте расправа с много где «окопавшейся», но нигде не приносившей никакого вреда культурной институцией выглядит бессмысленной игрой мускулами, а вызовы ее сотрудников на допросы в ФСБ какой-то вопиющей нелепостью. Зачем?! Что, в сущности, это дало нам, кроме репутационных потерь? Теперь заживем? Вздохнем, так сказать, полной грудью? Теперь все увидят, что Россия может не только встать с колен, но и, опустившись на четвереньки, залаять...

Потом возьмет и покажет по центральному каналу фильм отца Тихона (Шевкунова) "Гибель империи. Уроки Византии». И пытаешься собрать в кулак всю свою объективность -- не помогает. Отец Тихон проводит в этом фильме исторические параллели столь смелые, что они все время норовят покинуть евклидово пространство и переместиться в пространство какой-то неевклидовой логики. Я как-то раз зашла в Лондоне в Британский музей и сразу же натолкнулась на русского экскурсовода, водившего соотечественников по тамошним залам. В зале, где был выставлен вывезенный лордом Элгином фриз Парфенона, девушка-гид сообщила, что прекрасный памятник древнегреческой архитектуры был разрушен Александром Македонским, потому что он (Македонский) был истинным христианином и очень невзлюбил знаменитое капище. А потом, добавила девушка, прискакали, не долго думая, турки и довершили начатое Македонским. То есть связь времен у девушки не распалась, а, наоборот, связалась в самых, так сказать, неожиданных местах и самым неожиданным образом. Но зато эта самая потрясшая мое воображение девушка долго рассказывала о турках. Отец Тихон вспоминает о них ненароком. Византия, согласно отцу Тихону, пала не в результате мусульманских нашествий и многочисленных внутренних проблем, а потому, что Запад гадил, заезжие предприниматели из венецианцев и генуэзцев ему пособляли и местная «интеллигенция», знамо дело, подвякивала. Нам предлагается найти пять отличий. Значит, там все зло от «прозападно» настроенных граждан и у нас -- аналогично. Там были беглые олигархи -- и у нас многие успели убежать. Там была «пятая колонна», и у нас внутренние враги... И, вступив на опасный путь аналогий, их невольно продолжаешь У нас пропагандистский раж, и в одной империи (не византийской, а другой, просуществовавшей всего 12 лет в самом центре Европы) он тоже был.

Ну ладно, фильм можно не смотреть. Можно просто выключить телевизор. Но изолировать себя вовсе от новостей все же невозможно. А они чем дальше, тем больше впечатляют. То, что творит независимый российский суд, не опишешь даже словами Талейрана: «Это хуже, чем преступление, государь, это ошибка». Потому что ошибки тоже порой бывают преступными. Когда олигарх на свободе, к нему легко возбудить неприязнь законопослушного гражданина. Но когда он, как Василий Алексанян, умирает (не болеет, а именно умирает!) в СИЗО, его участь должна бы разжалобить самого страстного борца с олигархическим капитализмом. Он, однако, по-прежнему в «Матросской Тишине». И на все призывы к милосердию -- тишина. И тут уже хочется, подобно генералу Чарноте, «нарочно записаться к большевикам...». Уйти в подполье. И это для меня, ей-богу, поразительно.

Ибо еще недавно мне казалось, что не только сами диссиденты, но -- что важнее -- сам способ диссидентского мышления бесповоротно канул в Лету. Что для возрождения этого социокультурного феномена потребны неимоверные усилия. Потому что оковы пали, и свобода... Потому что благополучие в стране какое-никакое наступило. Потому что вообще умным людям теперь есть чем заняться. Вдруг видишь -- а податься-то больше некуда. Нет выбора. Уход на диссидентскую обочину -- это теперь уже вообще не вопрос твоего отношения к олигархическому капитализму, проблемам демократии, к вертикали или горизонтали власти. Это опять (дожили!) не политический, а нравственный вопрос. Либерал ты или консерватор, республиканец или ярый монархист, совесть, а заодно здравый смысл и элементарные знания по истории и географии при всем желании невозможно отложить в сторонку до тех времен, когда в стабильной и единой стране наступит бесповоротное благоденствие.