Галерея «Риджина» существует уже много лет и принадлежит «совету старейшин» московского галерейного мира. В него также входят XL, "Айдан", галерея Гельмана. Успешное совмещение культуртрегерских, «воспитательных» функций с не менее успешным «бизнес-планом» позволяет «Риджине» всегда быть в центре внимания российского артсообщества. Открывшаяся в конце прошлой недели выставка Here and Now («Здесь и сейчас») стала для галереи радикально новой моделью коммуникации внутри триады «культура--деньги--социум».

Мне приходилось посещать крупнейшие международные ярмарки современного искусства, такие, как Art-Basel, Arco. В гигантских ангарах лепятся друг к другу стенды топовых галерей мира. В боксах галерей можно увидеть опусы самых-самых (знаменитых, модных, дорогих) креативных персонажей изобразительного искусства, от Пикассо до Херста. Чаще всего километражи этой звездной галерейной нарезки ничего кроме опустошения и усталости не вызывают.

Причина? В том, что на ярмарке искусство максимально удалено от мира идей и максимально приближено к миру товаров. Выдранные из интеллектуального контекста, в котором они только и могут дышать, работы самых-самых, будь то Эд Руша, Илья Кабаков, Энди Уорхол, воспринимаются чем-то вроде тотального надувательства. Чаще средне (или даже плохо) сделанной дизайнерской вещью. Мы вроде бы понимаем, что даже в самой «плошистости» рисуночков и текстиков Ильи Кабакова, или плакатиков Ричарда Принса, или куколок Джеффа Кунса таится то интеллектуальное приключение, что примиряет, возвышает и радует. Бессовестный удел ярмарок низводить умно сделанную вещь до статуса милой штучки для украшения офиса (гостиной). Ничего другого из нее вычитать почти нельзя. «Беспамятная» вещь на коммерческом стенде -- просто звено в отношениях «товар--деньги--товар».

Занятно, что руководитель «Риджины» Владимир Овчаренко жесткий принцип статусной респектабельной ярмарки сымитировал в маленьком пространстве своей галереи. На стенах висят штук десять работ очень модных сегодня художников: Эда Руши, Мартина Киппенбергера, Ричарда Принса, Нео Рауха... Смотрим на абстрактные узоры, потом -- на скульптурные и нарисованные буквы, потом -- на картинки в наивном стиле... Нет ни этикетажа, ни экспликаций, ни истории. Ничего. Просто в белом стерильном пространстве стильно выставленный «товар лицом». Это мужественный жест. Действительно, романтические времена 90-х давно прошли. Сегодня галерея современного искусства -- это в идеале коммерчески успешное предприятие, работающее с известными брендами, интегрированное в мировой артрынок. Не для искусствоведов же, чай, работаем. Так что новая выставка «Риджины» проходит под девизом «срывание всех и всяческих масок». Тоже, в принципе, внятный артжест. Одна лишь проблема... Вне истории и контекста дорогие по номиналу выставленные опусы звезд резко демпингуют в цене и ценности для мировой культуры. Скучно в общем-то на опус Руши только как на буквы по белому фону смотреть. Ведь не таблица же это в кабинете офтальмолога. За искусство обидно...

Прямо напротив «Риджины» в Вермутном цехе «Винзавода» новую выставку открыла галерея Марины Лошак «Проун». Подготовительные рисунки и фотографии пластических объектов художников 1910--1930-х годов и современных мастеров объединены темой «Невидимое». Стратегия Марины Лошак альтернативна новому экспозиционному жанру «Риджины». Ну, казалось бы, рисунки и живопись мастеров авангарда Ильи Чашника, Василия Ермилова, Якова Чернихова и так продаются на ура. Ну чего выдумывать-то? Ну вывеси их в рядок и продавай себе на радость... Нет, радость для Марины именно в том, чтобы каждая выставка была интересна для нее самой. Как умная авантюра. Как пусть маленькая, но неоткрытая до нее страничка в истории отечественного искусства. На сей раз Марина выстроила визуальные параллели на тему формотворчества. И как восхитительно точно проектные листы ранних мастеров авангарда из частных собраний (Архипенко, Ермилов, Чашник, Якерсон, Чернихов) находят себе рифмы в графике мастеров неофициального искусства (Немухин), а рисунки и скульптуры неоклассиков первой четверти прошлого века инспирируют стиль стерильной обезличенной жестокости в графических работах модных «АЕС+Ф». Уникальны вытащенные госпожой Лошак из архива семьи скульптора Давида Якерсона фотоснимки процесса работы мастера над витебскими памятниками классикам левого учения. В послереволюционном Витебске, мыслящемся экспериментальной площадкой художников авангарда, активно реализовывался план монументальной пропаганды -- украшения улиц и площадей героями нового, революционного времени. Ничего почти от того плана не осталось. Большинство памятников спешно выполнялись из недолговечных материалов. Их след простыл. А тут вдруг эврика! Вот так они и выглядели: левые классики в видении левых художников. Граненый конструктивистский Маркс много чего порассказал «будетлянам» Маяковского и Крученых!

Не будем ханжами. Коммерческий расчет галерей также имеется в виду. Согласитесь, однако, пусть даже проданные вещи с выставки, что стала событием в мире культуры, любятся и помнятся дольше. И из культурного контекста вряд ли исчезнут. Даже меняя владельцев.