С нового года атомщики потеряли все свои экспортные поставки электроэнергии. Таков результат долгой и упорной борьбы с РАО «ЕЭС России» за рынки внешней торговли. За три последних года доля атомной энергетики в экспорте электричества снизилась с 40% до нуля. РАО как монополист, утверждают атомщики, диктует свои условия, и победить его пока не удается даже в судах.

Схема экспорта российской электроэнергии выглядит так. Электростанции -- как входящие в РАО, так и атомные -- поставляют энергию на Федеральный оптовый рынок (ФОРЭМ), подконтрольный РАО. Затем энергохолдинг обеспечивает перетоки в соответствии с контрактами. Деньги за поставки сначала полностью аккумулируются в компании Анатолия Чубайса. Производители энергии сначала получают платежи с ФОРЭМ по его тарифу, а затем -- компенсацию за экспортную сделку.

И «Росэнергоатом», и РАО полученные от экспорта электричества средства направляют прежде всего на инвестиции. Только для РАО эти деньги более ценны: они зачисляются в прибыль энергохолдинга, при этом какая их часть идет на развитие энергетики -- тайна за семью печатями: энергохолдинг никогда не раскрывал экспортную цену. Контракты, заключенные атомщиками, как ни странно, почти всегда были открыты -- во всяком случае РАО всегда знало их подробности. Например, как утверждает заместитель исполнительного директора «Росэнергоатома» Сергей Яшечкин, во время разбирательства по экспорту в Грузию юристы РАО оперировали конкретными цифрами из контракта концерна.

Ситуация с атомным экспортом ухудшилась уже в прошлом году. С июля «Росэнергоатом» поставлял электричество лишь в Финляндию, одновременно пытаясь «прорваться» в Грузию и затем, возможно, в Турцию, где цена киловатт-часа близка к 4 центам. Однако в конце года РАО отказалось пролонгировать финский контракт, а по грузинскому ситуация «зависла» в судах. Атомщики, потеряв все экспортные поставки, как и следовало ожидать, не намерены сдаваться. Они решили в подробностях объяснить поступки менеджеров РАО.

«РАО «ЕЭС России» для создания монополии на экспорт электроэнергии, пользуясь монополией на владение экспортным сечением, покупает в качестве посредника электричество на ФОРЭМ, а затем продает ее на экспорт», -- говорится в информационных материалах концерна. Соответственно, РАО заинтересовано в том, чтобы его конкуренты не заняли часть сечения экспортных ЛЭП, создав тем самым ограничения для экспорта самого энергохолдинга.

РАО в ответ заявляло, что готово сотрудничать с атомщиками, и даже предложило создать единого экспортного оператора. Но ни Минатом, ни «Росэнергоатом» не пожелали создавать такую структуру.

«РАО предлагает нам 15% в этой компании, дескать, это объем атомной энергии в выработке всех электростанций страны, -- говорит Сергей Яшечкин из «Росэнергоатома». -- Но ведь в этом случае ничего не меняется: РАО как было монополистом на экспортные сети, так им и останется». Замминистра по атомной энергии Булат Нигматулин считает, что если все ставить в зависимость от выработки электричества, то надо рассуждать так: экспортные поставки идут с ФОРЭМ, а доля атомной энергетики на оптовом рынке составляет 45%, а в стоимостном выражении -- 53%. «Мы предлагали РАО акции единого экспортного оператора поделить пополам или в крайнем случае 45% на 55%, но они отказываются», -- говорит г-н Нигматулин.

Атомщики утверждают, что существующая система наносит ущерб прежде всего электростанциям РАО. Действуя как посредник между ФОРЭМ и импортерами энергии, энергохолдинг покупает электричество на торгах сверхплановым электричеством, цена которого существенно ниже, чем цена «планового» электричества. Для этого, утверждают атомщики, плановый баланс выработки на ГЭС и экономичных тепловых электростанциях искусственно занижается. Соответственно, у этих предприятий снижается выручка, и недостающие средства они вынуждены закладывать в тариф.