К сравнениям молодежи с великими мэтрами трудно относиться без скепсиса -- слишком часто в них присутствует ложный пафос преувеличения или атрибуты топорного пиара. Но наш случай другой. Когда-то Святослав Рихтер афористично назвал замечательную виолончелистку Наталию Гутман «воплощением честности в искусстве». Не повторись это воплощение в лице Кристины Блаумане, мне не пришло бы в голову искать преемницу Гутман.

Завершившийся недавно XI фестиваль камерной музыки «Возвращение», благодаря которому мы и знаем Кристину, под занавес подарил слушателям шедевр исполнительского искусства -- Второе трио Мендельсона, преподнесенное Блаумане со скрипачом Борисом Бровцыным и пианисткой Екатериной Апекишевой. Это был, пожалуй, лучший номер фестиваля и редкий случай десятибалльного попадания в цель. Редкий для цели, а не для Кристины. Ее выступления на «Возвращении» всегда в числе и самых выверенных, и самых впечатляющих, а с партнерами по ансамблю виолончелистке везет во многом потому, что им везет с ней. Спустя несколько дней постскриптумом фестиваля в Малом зале Консерватории прошел ее сольный концерт.

В отличие от прочих участников фестиваля Блаумане не воспитывалась в Гнесинской десятилетке. Уроженка Риги, она училась в Латвийской академии музыки, затем в Guildhall School of Music and Drama в Лондоне, где познакомилась с одним из лидеров-создателей «Возвращения», скрипачом Романом Минцем. Когда к ним примкнул еще один небезызвестный «возвращенец», живущий в Лондоне, альтист Максим Рысанов, на свет появилось весьма перспективное, продвинутое ASCH-трио, объединившее в своем названии монограммы Арнольда Шенберга и Альфреда Шнитке. В будущем году ансамблю исполнится десять лет. Среди его фестивальных highlights опусы Моцарта, Бетховена, Шнитке, Кляйна, Табаковой, Донаньи...

Камерная музыка -- приоритетная сфера Блаумане (среди ее творческих партнеров есть музыканты из первого эшелона), но не единственная. Штатный концертмейстер виолончелей оркестра «Амстердам-Симфониетта» и приглашенный -- «Кремерата Балтика», теперь она займет аналогичный постоянный пост в Лондонском филармоническом. Попытается объять необъятное и ни от чего прежнего дорогого не отказаться.

Первый сольный концерт Кристины Блаумане в Москве с успехом прошел в позапрошлом году в рамках цикла «Возвращение. Портреты». Нынешний, инициированный Московской филармонией, -- второй. Точнее, это камерный вечер, проведенный в дуэте с пианистом Яковом Кацнельсоном, тоже старожилом «Возвращения». Звучали сонаты Грига и Барбера, недавно записанные дуэтом на диск (на фирме Quartz, опекающей лучших «возвращенцев»), и вариации Бетховена на тему из оратории Генделя «Иуда Маккавей». Присоединился и Максим Рысанов, выросший из подающего надежды дарования почти в мировую звезду. Он пропустил фестиваль в этом году из-за напряженного концертного графика, но выкроил денек, чтобы участвовать в исполнении Брамсовского трио ор. 114. И не напрасно.

«Честность в искусстве» можно расценивать по-разному и по-разному ее воплощать. Блаумане умеет подойти к музыкальному произведению с тем восхитительным здравомыслием, которое и приравнивается к вышеозначенной «честности». В отличие от Наталии Гутман Блаумане освоила еще не все, что написано для виолончели. Но она точно так же делает акцент на современной музыке, регулярно преподнося премьеры и далеко не случайно являясь адресатом композиторских посвящений. Как и Наталии Григорьевне, Кристине присущи неженская сила, логичность и организованность, нетривиальная простота и нелукавый ум. Но ее строгое мышление не отменяет ни гибкости, ни темперамента. Прохладный воздух Балтики не выстуживает ее романтический репертуар, а слушатель не находит неразрешимых противоречий между нею и таким ее взрывным партнером, как Максим Рысанов, или таким утонченным, как Яков Кацнельсон. Ее Бетховен похож на Бетховена, Брамс -- на Брамса, Григ -- на Грига; в приятной интеллектуальной беседе она достоверно объяснит, почему ранний Барбер не совсем Барбер, а затем честно сыграет именно так, как объяснила.