В 1936 году одна маленькая девочка по имени Бриони Тернер жила в родительском поместье, сочиняла пьесы для домашнего театра и безуспешно искала в окрестных лугах мост в свою собственную Терабитию. У Бриони есть сестра Сесилия (Кира Найтли), которая с вызовом (но не при родителях) курит и явно неровно дышит к Робби (Джеймс Макэвой), сыну давным-давно сбежавшего садовника, молодому человеку, который благодаря Тернерам получил недурное образование, но так и остался при доме. Есть еще множество родственников, их друзей и прочих действующих лиц, которых Бриони воспринимает исключительно как героев произведений, рождающихся в ее стриженой умной головке. Но фантазия не всегда бывает благотворной даже у маленьких девочек: в тот момент, когда приехавшую погостить кузину насилует некто, Бриони -- в полном соответствии с выстроенной в голове картиной мира -- указывает на Робби. Того забирают в тюрьму, а потом -- и на войну. Его судьба, как и судьба Сесилии, складывается более чем плачевно. И только много лет спустя они обретают заслуженный покой, но не в реальной жизни, а в романе повзрослевшей Бриони, которая решает искупить вину единственно возможным образом -- дать своим близким счастье на страницах книги.

«Искупление» -- пожалуй что прекрасная адаптация не менее прекрасного романа Йена Макьюэна, выдающейся книги о том, как в XX веке вымысел оказался способен заменить реальность, а к вполне реальным людям стало возможно относиться как к литературным персонажам и таким образом найти успокоение, хотя бы и перед смертью. Режиссер Джо Райт некоторое время пробавлялся короткометражками и телевизионными работами, а потом широкоэкранно дебютировал экранизацией чуть более традиционной прозы -- «Гордостью и предубеждением» по Джейн Остин (но все с той же Кирой Найтли в главной роли). И, судя по всему, это на самом деле очень хороший режиссер. Дело даже не в семи номинациях (из которых две оказались «обналичены») на «Золотой глобус» -- просто «Искупление» являет собой пример того, как можно обойтись с выдающимся литературным произведением, переведя его в формат кинофильма.

В принципе Райту можно было ограничиться куда меньшим количеством чисто кинематографических приемов, имея в основе настолько мощный первоисточник, -- все вроде бы и так уже имеется. Но он не устает продуцировать все новые и новые идеи. Чего стоит хотя бы виртуозная игра с флэшбеками, предваряемыми стуком клавиш пишущей машинки (а то, что напечатано старомодным способом, невозможно ни вырубить топором, ни стереть нажатием клавиш). Или совершенно виртуозная, на самом деле производящая сильнейшее впечатление почти что пятиминутная панорама дюнкеркского пляжа перед эвакуацией оттуда английских войск, снятая одним кадром, -- почти что брейгелевская картинка не кажется вставным эпизодом и трюком, но нешуточно захватывает дух. Да и в том, что касается трех возрастов Бриони, дело обстоит изумительно не только с точки зрения идеально подобранной внешности трех исполнительниц этой роли -- Сорша Ронан (Бриони маленькая, девочка со взглядом волчицы, откровенным, как взгляд клинка, но при этом затуманенным не в меру развитым воображением), Ромола Гараи (Бриони молодая, этакая смиренная сестра Эллурии, у которой кровь раненых солдат проявляется на лице даже тогда, когда они к ней не прикасались) и Ванесса Редгрейв (Бриони старая, умирающая, желающая как можно быстрее провалиться в блаженный вечный сон, где разница между реальностью и вымыслом будет уже совершенно незаметна) на самом деле играют одного и того же человека, который выдумал не только судьбу своих близких, но и себя саму. Там есть много чего еще хорошего, неожиданного и правильного.

Но при желании можно ничего и не заметить и воспринимать фильм просто как шикарную мелодраму с замахом на «Оскара». В этом качестве «Искупление», как ни странно, тоже вполне состоятельно.