В канун Нового, 2008 года издательство «Вагриус» выпустило новую книгу бывшего банкира Александра Смоленского и бывшего пресс-секретаря его банка Эдуарда Краснянского. Это могло бы cтать рядовым фактом из жизни книжного рынка, если бы не тема произведения -- дефолт 1998-го.

Александр Смоленский и его банк «СБС-Агро» -- одни из главных героев, символов кризиса. Этот статус банкир закрепил за собой в 2000 году, когда дал интервью газете The Wall Street Journal, неосторожно посулив кредиторам СБС «от мертвого осла уши». Потом банкир оправдывался, что его не так поняли, но крылатое выражение уже получило новую жизнь. С тех пор г-н Смоленский стал писателем и публично темы дефолта не касался. Возможно, ждал, когда государство окончательно расплатится с вкладчиками «Столичного». Но всегда было понятно: у человека, чью жизнь и карьеру переломил августовский кризис, наверняка есть свой счет -- и к истории, и к конкретным историческим персонажам.

Название книги «Дефолт совести» дает основания предположить, что банкир наконец предъявил этот счет. И аннотация, которой «Вагриус» сопровождает книгу, лишь подогревает это предположение. «Поминутное развитие событий во время пресловутого «дефолта» в конце минувшего столетия в изложении непосредственных участников. Здесь все расставлено по местам, названо своими именами -- в том числе виновники того страшного «торжества», отбросившего Россию на десятилетия назад», -- пишут издатели.

Те, кто хоть раз держал в руках произведения Смоленского -- Краснянского, знают, что авторы являются прототипами героев -- банкира Александра Духона и журналиста Льва Багрянского. «У Духона были свои счета с постановщиками дефолта. Еще бы, дефолт почти полностью разрушил дело его жизни - молодой, агрессивный и перспективный банк, и тем самым восстановил против него клиентов, потерявших сбережения», -- говорится в книге. Правда, «поминутное» описание августовских событий занимает всего десяток страниц, да и те представляют собой раздумья Духона, вернувшегося в свой офис после одного из совещаний в Белом доме.

Книги населены и другими хорошо узнаваемыми героями. Так, в «Дефолте совести» фигурируют посол на Украине Белолицев и экс-глава нацбанка Осинин, бывший министр финансов Веселов и глава энергомонополии «Факел» Огнев, экс-премьеры «киндер-сюрприз» Половинников и опальный Красавцев, бывшая глава британского правительства баронесса Маргарет Флетчер и президент СССР Холмов. Но свой счет Александр Смоленский предъявляет не им.

Главная идея книги состоит в том, что дефолт был тщательно срежиссирован. Как известно, у этой идеи сторонников немало. Но далеко не все видят за августовским кризисом такой обширный заговор, который «раскрывают» авторы книги. Смоленский и Краснянский рисуют настоящую «мировую закулису»: полусекретную организацию «Всемирный фонд будущего», созданную аж в 1950-х годах при содействии главы ЦРУ «Дугласа» и объединяющую богатейших и влиятельнейших людей со всего мира. Этот фонд решил уронить в 1970-х цены на нефть и тем самым способствовал банкротству СССР, этот фонд руками и чарами баронессы Флетчер провел спецоперацию по приводу партийного функционера Холмова к власти в Советском Союзе и убедил его начать реформы, этот фонд, как говорит один из героев, «ввязал» Москву в чеченскую войну, наконец, этот фонд организовал дефолт в наказание тогдашнему президенту России за его «самодеятельность»...

Одним словом, очень в духе текущих политических тенденций -- найти зарубежного врага и разоблачить его. Но не стоит забывать: помимо политических тенденций у Смоленского-Духона есть и личные счеты. В России пресловутый фонд, согласно сюжету книги, орудует руками бывшего когда-то премьер-министром реформатора Юрия Егорова и высокопоставленного сотрудника нацбанка Алексея Турова.

Биографию Турова авторы книги, не стесняясь, списывают с биографии Андрея Козлова, убитого в Москве в прошлом году: работа в ЦБ во время дефолта, затем отставка и работа в американском «Добровольческом корпусе по оказанию финансовых услуг» (Козлов был там управляющим директором по странам СНГ), затем возвращение в ЦБ и, наконец, гибель. Читателю убедительно рассказывают, что Туров честно исполнял свой долг перед иностранными работодателями, и, соответственно, предал долг перед родиной. Туров, как он сам размышляет о себе, -- «обладатель внушительного досье на все операции, посредством которых не без его живого деятельного участия выводились из России на зарубежные счета и депозиты миллионы и миллиарды ради некой, лично ему непонятной цели».

Но этого авторам книги показалось мало, и они дополнили портрет Турова: «когда он понял, что благодаря «коридору» на Запад для денег Фонда ему можно безболезненно выводить свои деньги, а также своих контрагентов, Алексей увлеченно стал заниматься и этим опасным «хобби». То есть не только предатель, но и вор.

В один прекрасный момент волею авторов книги Туров решает порвать с таким неприглядным прошлым, «публично покаяться в своих мелких грешках» и объявить войну банкам, занимающимся «отмывкой» и «черной обналичкой». Последовавшее за этим убийство Турова и поиски его таинственного досье (а также и досье на банковские операции перед кризисом 1998 года) составили основу для 400 страниц погонь, покушений, чекистских расследований. Имеются также любовная и научно-медицинская сюжетные линии, а под занавес перьям гг.Смоленского и Краснянского становится подвластен и безымянный второй президент России. Ему приходит в голову идея, как использовать финансы пресловутого фонда будущего в интересах страны.

Однако вернемся к реальности. Сквозь всю сюжетную белиберду совершенно четко видна ненависть авторов к российскому правительству образца 1998 года. Что ж, это их право и, более того, видимо, у них есть основания для таких чувств. Но «Дефолт совести», как ни крути, -- это прежде всего сведение счетов с покойным Андреем Козловым, чью репутацию в последнее время стараются опорочить люди, у которых явные проблемы с собственной репутацией. С точки зрения морали этот смысл книги гг. Смоленского и Краснянского трудно оценить -- на шкале просто нет таких делений.

Воспользовавшись методом гг. Смоленского и Краснянского искать и находить заговоры, предположу: а может быть, их книга -- это и не книга вовсе, а некий сигнал, адресованный конкретным лицам или организациям? Может быть. Но тогда что это за сигнал? «Я все еще знаю, что вы сделали тем летом»? Или «Я продал свои активы, отвяжитесь от меня»? Или I`ll be back?.. Нет, вряд ли. Просто такие фантазии.