Международный анимационный фестиваль «Крок», в октябре плававший на корабле по украинским водам, пожаловал в Москву со своим «эхом» и устроил большой показ победителей в Доме кино. Обычно «Эхо Крока» -- показ фильмов-лауреатов, но на сей раз было иначе, и причин тому по крайней мере две. Одна понятная -- часть победивших картин совсем недавно показывались в Москве на Большом фестивале мультфильмов, и, значит, была возможность зачерпнуть из огромной кроковской программы побольше нового, еще не виденного столичной публикой. Вторая же причина (о ней много говорили в кулуарах) в том, что главные лауреаты этого года оказались, как на подбор, чрезвычайно мрачными, значит, и парад призеров вышел бы глубоко депрессивным.

Все объяснимо: председателем жюри в этом году был давно живущий в США Игорь Ковалев -- когда-то ближайший соратник Александра Татарского, снявший с ним и легендарную «Пластилиновую ворону», и «Падал прошлогодний снег», и многое другое. Ковалев, придумавший с Татарским множество смешных фильмов, сам снимает картины всегда тревожные и мрачные, где даже саркастическая усмешка гасится тягостными предчувствиями. То, что Ковалев сделает соответствующий выбор, непохожий на традиционный комплект победителей «Крока», где обычно много веселого и добродушно-сентиментального, можно было предугадать. Участники «Крока» были поражены, узнав, что на фестивале, где был собран необыкновенный букет звезд мировой анимации, включая отечественных (уже заваленную наградами «Мою любовь» Александра Петрова, новые фильмы Константина Бронзита, Ивана Максимова и т. д.), Гран-при получил черный гротеск Луиса Кука «Сестры Пирс», снятый на британской студии «Аардман». Это был единственный фильм-лауреат, показанный на «Эхе Крока».

«Сестры Пирс» -- жестко и стильно нарисованная история о двух старых уродливых сестрах (одна огромная толстуха, другая маленькая, сморщенная и шустрая), что живут на берегу моря, ловят рыбу и мучаются от одиночества. Как-то они вытащили захлебнувшегося рыбака, выходили, умиляясь его красоте, а тот, как очнулся и увидел их страшные рожи, так и бросился с криком обратно в море. Потом обиженные сестры нашли вздувшийся, оскаленный труп неблагодарного, разделали его, как рыбу, и превратили в улыбающееся чучело. Усадили с собой пить чай -- и вот тут-то мы увидели, что таких чучел за столом у одиноких старух полным-полно...

В противовес этой истории на «Эхе» показали снятый с нежным юмором фильм южнокорейского режиссера Чан Хьюн-Юня «Папочка Волк» (он получил награду, в этом году учрежденную в память Александра Татарского -- «За высший пилотаж»). Волку-писателю, уединившемуся в провинции, дабы создать шедевр, некая девица внезапно приводит маленькую девочку и, не слушая возражений, объявляет, что это его дочь. Потом интеллигентный задумчивый волк получает еще детей -- кролика и черепаху, и жизнь его полностью подчиняется чадам.

Если говорить о памяти Татарского, то больше всего для нее на фестивале сделал цикл уморительных роликов «Безопасность движения», снятых на студии «Пилот» Еленой Черновой и Аленой Оятьевой в стилистике и с героями фильмов о Братьях Пилотах, придуманных когда-то Татарским и Ковалевым. Это был, конечно, не авторский фильм, а социальная реклама, но истории с ловко соблюдающими правила Колобками и вечно их нарушающим иностранным злодеем, рассыпались целым каскадом гэгов и смотрелись не хуже настоящего кино.

Стремясь к уникальности, организаторы кроме дорожных роликов выбрали для «Эха» только две работы отечественных режиссеров, да и те сделаны на зарубежных студиях. Двухминутная очень смешная «Полярная яма» Алексея Алексеева (снята в Венгрии) рассказывает про глупых сов, провалившихся в снежную яму и не знающих, как оттуда выбраться. А снятая в Германии прихотливая черно-белая картина «Три истории любви» Светланы Филипповой, соединяя художественную и документальную съемку начала века и живопись того времени с собственными наивными рисунками, повествует о том, как поэт искал любовь.

Вообще, несмотря на громадные возможности, которые сегодня дают технологии, эстетского черно-белого, очень просто нарисованного кино по-прежнему немало, и оно по-прежнему высоко ценится. Среди любимцев фестиваля был, например, остроумный и парадоксальный «Ляпсус» аргентинца Хуана Пабло Зарамелла. В нем условно нарисованная смешная монашка двигалась по белому полю листа к черной его половине. А на черном фоне от нее оставались лишь белое лицо и ручки, которые вновь выскакивали на белую половину листа и превращались во что-то совсем другое. Например, круглые глазки становились грудями голой тетки. Так разобранная на черно-белые детали монашка скакала с белого фона на черный, пытаясь вновь стать собой.

И правда, нет ничего забавнее, чем игра с условностью кино -- даже в якобы правдоподобной трехмерной анимации. На «Эхе» показали трехмерной фильм бельгийца Бенуа Ферумона Dji Vou Veu Volti про трубадура, поющего эти самые слова под балконом благосклонной принцессы. Поскольку фламандский диалект не слишком известен, во время пения появляются титры I love you, потом буквам надоедает, что влюбленный поет одно и то же, они начинают складываться в слова «Заткнись» и прочие грубости, потом обращаются в лягушку, человечка, затевают с трубадуром драку и т.д.

Одним из главных фаворитов фестивальной публики стал очень смешной фильм «Спящая Бетти» канадца Клода Клотье, снятый тоже на средневековый сюжет. Картина без всяких хитростей, но в ней столько потешнейших гэгов, что зал на «Эхе Крока» просто со стульев сползал, видя, что предпринимает удрученный король, пытаясь разбудить спящую красавицу-дочь. Пародируются многочисленные романтические штампы, цитируется классическая живопись, мчатся музыканты, волшебники и прекрасные принцы, а девице хоть бы что. До тех пор, пока на тумбочке не зазвенел будильник. Фильм этот не получил никаких призов... Ну и черт с ними, с призами, всякий знает, какая это лотерея. Главное, чтобы фильмы можно было увидеть, а там каждый выберет свое.