В Кремле не обманули. Разговоров о будущем трудоустройстве Владимира Путина в качестве главы союзного государства России и Белоруссии на встрече президентов двух государств в Минске действительно не было. Впрочем, сомневаться в этом не приходилось уже с того момента, как возможность такой перспективы была вброшена в российскую прессу в начале декабря. Хотя бы потому, что не в путинских правилах идти по пути, который не он сам первым для себя обозначил. Тем не менее слухи о том, что хозяин Кремля готов пересесть в кресло президента союзного государства, невероятно подогрели интерес к в общем-то вполне рутинному мероприятию под названием заседание Высшего государственного совета союзного государства, состоявшегося в Минске в минувшую пятницу.

Только очень невнимательный наблюдатель не обратил бы внимания на замечательнейшую особенность короткой пресс-конференции президентов России и Белоруссии по итогам заседания. Ни Путин, ни Лукашенко даже слов таких не произносили «союзное государство» или тем более «конституционный акт». Тот самый акт, подписание которого в Минске, по слухам, предвещало новую должность для Владимира Путина. Тот самый акт, про подготовку трех вариантов которого так интересно рассказывал накануне минского мероприятия госсекретарь российско-белорусского союза Павел Бородин. Стоит заметить, что на Пал Палыча, как его любовно называют журналисты, было как-то грустно смотреть в те часы, когда десятки членов российской и белорусской делегаций ожидали окончания встречи накоротке своих президентов. Г-н Бородин был невесел, хотя и сыпал, по привычке, новыми анекдотами. В кулуарах встречи недоброжелатели даже стали поговаривать о его неминуемой скорой отставке со своего поста. Однако в пятницу, 14 декабря, этого не случилось...

А между тем обоим президентам надо было очень постараться, чтобы ни разу не обмолвиться перед прессой про союзное государство. Хотя бы потому, что им нужно было рассказать, как четко и оперативно сработал госсовет этого несуществующего государства, рассмотрев все 12 пунктов повестки и приняв по ним соответствующие решения. А ведь вся эта дюжина пунктов, кроме одного, содержала в своем названии это ласкающее слух строителей единого славянского государства словосочетание... Среди них был даже один, в котором упоминался конституционный акт. Во втором пункте повестки шла речь «об изменении состава российско-белорусской комиссии по подготовке» его «проекта». Значит ли это, что те три проекта акта, о которых рассказывал г-н Бородин, уже выброшены в корзину, сказать трудно.

Все вышеизложенное касалось того, о чем не было сказано на пресс-конференции президентами двух государств. Теперь о том, что сказал один из них -- Владимир Путин. Он сообщил, что «для обеспечения плавного перехода двустороннего сотрудничества в энергетике на универсальные рыночные принципы с учетом обязательного для их сторон выполнения подписанных ранее соглашений и контрактов Российская Федерация приняла решение о предоставлении Белоруссии государственного кредита в размере полутора миллиардов долларов». Разумеется, эта новость, не стала сенсацией (см. «Время новостей» от 14 декабря).

Интересно другое. Александр Лукашенко ни в своем вступительном слове, ни в ответах на вопросы про российский кредит не упомянул ни разу. Эта деталь, как и фраза Путина про «обязательное для сторон выполнение подписанных ранее соглашений и контрактов» (об этом российский президент счел необходимым еще два раза напомнить спустя десять минут, когда отвечал на вопросы), как ничто другое, выдает суть тяжелых четырехчасовых минских переговоров между Путиным и Лукашенко.

Как свидетельствует информированный источник «Времени новостей» в российской делегации, белорусский президент до последнего надеялся уговорить Путина пересмотреть подписанные буквально в последние минуты уходящего 2006 года российско-белорусское соглашение о постепенном повышении до среднеевропейской цены российского газа для Белоруссии в течение 2007--2010 годов. Но, как и ожидалось, Москва настояла на безоговорочном выполнении соглашений декабря 2006 года, а чтобы Минску было легче «перейти на рыночные принципы», предоставила ближайшему союзнику полуторамиллиардный кредит.

Нет нужды говорить, что белорусскому батьке очень не хотелось брать этот кредит. Большинство белорусских аналитиков объясняют это тем, что этот кредит может оказаться «удавкой» для Лукашенко, поскольку невозможность обслуживать его вынудит Минск в результате расплачиваться за него передачей в российскую собственность объектов белорусской экономики.

О том, что «кредитная» тема, мягко говоря, не слишком близка белорусской стороне, говорит смешная деталь. После пресс-конференции корреспондент «Времени новостей» подошел к руководителю пресс-службы президента Белоруссии Павлу Легкому и спросил: "Почему журналистам ничего не известно о подписании соглашения о предоставлении упомянутого Путиным кредита, может быть, мы что-то пропустили?»...

Г-н Легкий искренне удивился: «А разве это не то, что на 30 млн подписали сегодня наши и ваши банкиры?»... Пришлось пояснять, что договор о предоставлении субординационного кредита, подписанный председателем российского Внешэкономбанка Владимиром Дмитриевым и председателем правления Белвнешнеэкономбанка Георгием Егоровым (см. подробнее на этой же стр.), никакого отношения к стабилизационному кредиту, большему, чем межбанковский, в 50 раз, не имеет.

Не больше ясности в этот вопрос внесла и несколько раздраженная реплика одного из чиновников из ближайшего окружения российского президента: «Сказал же Путин, что решено кредит предоставить, какая разница, когда и где будет соглашение подписано?

И только на следующий день, 15 декабря, «Времени новостей» удалось выяснить, что кредитное соглашение будет подписано в Москве еще до конца нынешнего года и, возможно, даже раньше, чем 26 декабря, состоится заседание союзного российско-белорусского совмина.

В субботу же стало известно, но уже вполне официально, какой будет стоимость российского газа для Белоруссии с 1 января 2008 года, -- 119 долл. за тысячу кубометров. Об этом заявил источник в российском «Газпроме», добавив, что это самая низкая цена в СНГ. Это пояснение появилось вовремя, если учесть, что накануне президент Путин, отвечая на вопрос, повысится ли цена российского газа для Белоруссии в связи с повышением цены туркменского газа, поставляемого в Россию, произнес фразу, заставившую корреспондентов некоторых мировых информагентств срочно диктовать «молнии» в свои редакции. Ответ Путина звучал так: «Нет, цены для Белоруссии не будут повышаться. «Газпром» будет в полном объеме исполнять все ранее взятые на себя обязательства по контрактам, которые были подписаны в прошлом году».

Как легко видеть исходя из вышеизложенного, сказанное г-ном Путиным выглядело весьма противоречиво. Как раз, наоборот, цены будут повышаться именно ввиду взятых на себя обязательств.

Однако уже спустя буквально пару минут президент России, видимо, почувствовав некоторое смятение в журналистской среде, вынужден был вернуться к этой теме, чтобы поправиться. Но чтобы не признаваться в своей оговорке, теперь он отвечал на вопрос в формулировке, в которой вопрос не задавался. «Только что спрашивали, будут ли повышены цены на энергоносители больше, чем это было зафиксировано в прежних контактах. Я уже ответил: да, повышение будет, но так, как предусмотрено в прежних контрактах...».

Все эти подробности кажутся важными, поскольку они рисуют ту, по-видимому, изматывающую атмосферу, в которой происходили многочасовые переговоры между Путиным и Лукашенко, которые вышли за пределы, отведенные протоколом, часа на три...

Разумеется, газовая тема дала возможность российскому президенту подробно поговорить об «общеевропейском измерении» подтвержденных в Минске «договоренностей строго исполнять достигнутые ранее договоренности» (тут уже было не до красот стиля во избежание тавтологии) «по транзиту российских энергоносителей в Европу». Г-н Путин не отказал себе в выражении сочувствия к «трудностям, с которыми сталкиваются основные потребители в Европе, в том числе в Белоруссии, в связи с высокими мировыми ценами на энергоносители» и обещал «делать все, чтобы минимизировать эти последствия для белорусской экономики». После чего дипломатично заверил, что, таким образом, Россия и Белоруссия «вносят существенный вклад в стабилизацию европейского энергетического рынка». Г-н Лукашенко усилил риторику -- «огромный вклад», причем взял уже шире, -- «в экономическую, социально-политическую стабильность европейского континента и Евросоюза».

К этому моменту отведенный на вопросы президентам (по одному с каждой стороны) лимит уже был давно исчерпан, а Путин и Лукашенко все еще продолжали отвечать на незаданные им вопросы и выражать свои политические пожелания. Так, белорусский президент заметил, что «ждет адекватных действий со стороны Европы в отношении наших государств». Это могло бы показаться комментарием батьки на загадочное заявление, сделанное им в ходе выступления на заседании союзного госсовета: «Беларусь готова сыграть свою роль в вопросе предполагаемого размещения в Европе элементов системы ПРО США». Как и «газовая» оговорка Путина, эта фраза заставила журналистов отматывать назад свои диктофоны, чтобы понять смысл сказанного. На сей раз усилия оказались тщетными: прояснить, с какой стороны Минску будет предложено «сыграть свою роль», так и не удалось.

---

Банк развития и внешнеэкономической деятельности (ВЭБ) предоставит Белвнешэкономбанку субординированный кредит на сумму 30 млн долл. ВЭБ является основным акционером Белвнешэкономбанка, обладая 53,56% акций (другим крупным акционером банка является российский Национальный космический банк с 20%). Глава Банка развития Владимир Дмитриев подчеркнул, что для белорусской «дочки» предоставляемый кредит -- весьма существенная сумма, учитывая, что собственные средства Белвнешэкономбанка составляют порядка 47 млн долл. Согласно сообщению ВЭБа кредит предназначен для увеличения объемов кредитования Белвнешэкономбанком белорусских предприятий, закупающих товары и услуги в России. Владимир Дмитриев, отвечая на вопрос «Времени новостей», добавил, что речь преимущественно идет о предприятиях малого бизнеса. Белвнешэкономбанк по итогам 2006 года занял 193-е место по размеру активов среди банков СНГ и 6-е место среди 27 банков Белоруссии в рэнкинге «Интерфакс-1000: Банки СНГ».