Микеланджело Пистолетто очень подходит роль гуру, учителя, мэтра. Лицом словно титан Возрождения, имя соответствующее, фамилия бодрит. Творческая биография образцово-показательная. С начала 60-х художник последовательно возделывает свою территорию, отрабатывает свое «ноу-хау».

Звучный и внятный стиль Пистолетто, вписанный в историю contemporary art, называется арте повера (бедное искусство). Предполагает использование минимальных средств в улавливании первичной энергии материи, постижении сути вещей, концептуальное освобождение от того мусора, что застит глаза и мозги в повседневности. Антипотребительский пафос Пистолетто наиболее емко воплотился в скульптуре «Венера в лохмотьях» -- гипсовая копия античной скульптуры почти погребена в куче цветных тряпок. Идея радикального освобождения образа объясняет появление «фирменных» зеркальных картин Пистолетто: собственно произведением оказывается отраженная фигура зрителя. Она включается в живой образный ряд, предполагающий использование текстов, объектов, природного ландшафта. Пистолетто давно подтвердил репутацию выдающегося мастера пространственной режиссуры, способного предложить сложную визуальную архитектонику своих идей.

С некоторых пор художник увлекся миссионерской функцией искусства. Думы о чистоте пространственного образа часто имеют далеко идущие выводы о переустройстве мира. В 1991 году в пьемонтском городке Биелле в предгорьях Альп художник основал свой «Город искусств». Там каждый год двадцать студентов из разных стран проходят курс «Университета идей», осваивают программу интеграции искусства во многие сферы общественной жизни. Заплатив 1600 евро за четыре месяца, студенты могут попробовать себя в роли проектировщика социального пространства: рассчитать кпд энергии для производства костюмов знаменитой торговой марки «Эрменеджильдо Зенья», поддерживающей «Город искусств», или выдумать делающую людей ближе друг к другу мебель молодежного кафе, или экологически оформить автостоянку...

Демиургическая тема занимает Микеланджело и в теософском аспекте. Свидетельство тому -- открывшаяся в Центре современного искусства выставка «Третий рай». Ее курировал знаменитый критик и теоретик contemporary art Акилле Бонито Олива.

В 2003 году Пистолетто изобрел новый знак бесконечности: кривую не с двумя (как обычно), а с тремя кругами. Крайние круги -- природный земной Эдем и искусственный, порожденный технологическим прогрессом. Центральный круг, с диаметром раза в четыре больше боковых, -- «лоно», оплодотворенное двумя «родителями» слева и справа, место креативного существования и обновления мира. В большом зале ГЦСИ новая бесконечность была выложена из кирпичей, на которых укреплялись круглые прозрачные крышки. В центральном круге по диаметру расставлены блестящие чайники. В них кипит вода. Колодец под стеклом заполняется паром. Рок-певица Джанна Наннини в пандан к звукам бульканья пропевает слово «мама». По трем сторонам от креативной булькающей, вулканической «бесконечности» на стенах зала висят зеркальные панно. Они составлены из десятка узких алюминиевых листов. На одном золотом изображена книга в обратном перспективном сокращении: зеркало объединяет прямую и обратную проекцию вещей. На другом накатано фото певицы Наннини в таком же конусном книжном проеме. На третьем и четвертом панно по блестящему алюминию нарисованы пузатые бесконечности Пистолетто. Зрители во всем этом зазеркалье отражаются и, наверное, по мысли художника, чувствуют свою причастность чему-то священному и очень-очень важному...

А мне вот при описании сего проекта трудно отделаться от чувства неловкости. Вся эта теософская инсталляция как-то очень печально напоминает дизайн модного ночного клуба, куда, впрочем, многие тоже приходят за поисками смысла жизни и источника креативной энергии. В контексте заявленных гиперсложных синтетических идей данная инсталляция может восприниматься как профанация. Почему?

Вот здесь, думается, мы сталкиваемся с проблемой мастеров contemporary art, почивающих на лаврах мэтров и гуру. Очень талантливо войдя в процесс, предложив действительно мощные для искусства темы, они постепенно стали заложниками собственного имиджа. По мере убыли инновативности творческой растет прибыль имиджевого и медиального актива со всеми вытекающими последствиями: расширение до неприличия территории собственной артинтервенции, желание закрыть найденным приемом все действительно сложные и важные проблемы. При этом мощностей явно не хватает. Ни в плане образовательном. Ни в плане действительно креативном. В результате новый знак бесконечности Пистолетто опасно похож на дырку от бублика: голая формула, не наполненная «трудной» мыслью.

Кстати, в оправдание Микеланджело заметим, что подобный «кризис мудрости» случается и у наших мэтров. Достаточно посмотреть, к примеру, в галерее XL новую выставку четы Макаревич--Елагина о русской идее. Фирменное ерничество и ирония заслуженных концептуалистов не вытянули требующий мало-мальского уважения к себе материал. И получился похожий чистенький дизайн, только вместо дырок от бублика «бесконечности» героем стала ноздреватая буханка, видимо, иронически представляющая «плоть» почвенничества.