«Тщетная предосторожность» -- балет древний (213 лет истории) и во все века популярный. Где бы ни случалась очередная премьера -- в Париже, Копенгагене или Петербурге, балерины охотно брались за главную роль, а балетоманы преданно восхищались. Любая версия этой пейзанской истории имела успех, а версия Фредерика Аштона, что во вторник впервые была показана в Москве, -- успех особенный: она идет в двадцати пяти театрах мира. Большой театр стал двадцать шестым.

Причина популярности этой танцевальной пьесы в новейшее время не только в любви публики к комедии, редкости этого жанра на балетной сцене, и в безусловном режиссерском даровании Аштона, умевшего вызывать смех в зале. Не гогот, а добродушный негромкий смех, знак хорошо проводимого вечера после трудового дня. Есть еще одна (и важная) причина. «Тщетная предосторожность» -- образцовая буржуазная пьеса, то есть пьеса об устойчивом мире с ясными правилами, с решительным и предприимчивым героем, добивающимся своего счастья -- женитьбы на любимой девушке вопреки желанию ее матушки, рассчитывающей на более богатого жениха. То есть наличие «Тщетной» в репертуаре кажется символом приличных дорог и разумных налогов в стране. Хотя вряд ли об этом думало руководство театра, заключая контракт на перенос спектакля.

Скорее Борис Акимов, балетный худрук, думал о другом. О том, что должен быть в репертуаре балет для молодежи, балет-шанс, за который не дрались бы именитые премьеры. Раньше таких балетов было два -- «Чиполлино» и «Казанова». Теперь вот прибавилась «Тщетная предосторожность».

И на премьере молодежь этот шанс получила. Вчерашние выпускницы МАХУ вдохновенно вышагивали в куриных перьях (первое действие происходит на дворе у богатой вдовы Симоны), а позавчерашний выпускник (Александр Пшеницын) предстал красочным и очень тщательным петухом. Подружки главной героини бегали нежной стайкой (иногда, впрочем, падая на сцене), а шестерка друзей героя была довольно синхронна. Во втором действии в танцах у майского шеста в лентах не запутались, плели из них сложные фигуры, перестраивались удачно. Конечно, страшно волновались, часто «мазали» ногами (впрочем, без технических катастроф), но так радовались своим собственным танцам, что лишь самый страшный мизантроп не откликнулся бы на эту радость.

Пара главных героев также тряслась от страха и сияла от счастья. Андрею Болотину, выступившему в роли Колена, и Нине Капцовой (Лизе) по 23 года, что не совсем «юность» по балетным меркам, треть карьеры позади. Но у Болотина главных ролей еще не было, и даже сольных партий маловато (из значимых -- лишь отлично сделанная Голубая птица в «Спящей красавице»). А меж тем этот танцовщик, один из последних учеников знаменитого московского педагога Петра Пестова, обладает отличным, воздушным, прыжком, и «вытащить» его в большой репертуар явно стоит. Его партнерша обещает меньше: на ногах держится не так уверенно, а деревенское лукавство героини превращает в наигранную наивность. Два главных комических персонажа балета -- матушка Лизы, вдова Симона, и богатый дурачок Ален, за которого она хочет пристроить дочку, достались Александру Петухову и Геннадию Янину соответственно. Мастера балетных гэгов не подвели и на этот раз: Петухов виртуозно засыпал за прялкой, деловито заглядывал в зеркало и яростно воспитывал непокорную дочку. Янин счастливо изображал клинического идиота и улетал на зонтике в небеса. Публика аплодировала. Когда спектакль переедет на утренники, настроение на сцене и в зале сравняется окончательно.