In vino veritas -- уже пятый по счету (после «Фаворитов луны», "И стал свет", «Охоты на бабочек» и «Разбойников») фильм, сделанный Отаром Иоселиани во Франции. Это своеобразная притча-аллегория, чем-то напоминающая историю о принце и нищем и пронизанная неизменным меланхоличным грузинским юмором.

Молодой Николас каждый день покидает роскошный особняк своих родителей с тем, чтобы, переодевшись в простенькую одежду, работать посудомойкой в дешевом кафе. Тарелки все равно остаются грязными, а сосредоточенное шатание по улицам с приятелями-клошарами ежедневно заканчивается либо дракой, либо пьянкой, и в конце концов тюрьмой. Полной бессмысленностью всех своих занятий юноша напоминает Гию Агладзе из раннего фильма Иоселиани «Жил певчий дрозд». Однако в любви Николас еще менее удачлив, чем его прототип. Девушку у него из-под носа уводит псевдореспектабельный молодой человек, у которого на самом деле из имущества есть только пиджак, а мотоцикл ему одолжил знакомый байкер. Мать Николаса, энергичная деловая фурия, летает по своим делам на вертолете, а вечером устраивает светские приемы. На фоне постоянной суеты, переодеваний, езды на роликах, мотоциклах и моторных лодках, только два персонажа держатся невозмутимо и апатично. Это загадочная птица марабу, на протяжении всего фильма с достоинством фланирующая по особняку, и не расстающийся с бутылкой отец семейства, которого сыграл сам Отар Иоселиани. После случайного знакомства (в собственном доме) с пожилым бомжем он проводит свой досуг, распевая с новоиспеченным другом за бутылкой вина французские и грузинские песни. В заключительной сцене, совершив побег из особняка, приятели плывут на яхте по лазурно-голубому морю.

Именно к этому финалу и отсылает оригинальное французское название Adieu, plancher des vaches -- что переводится на русский примерно как «Прощай, суша». Вода, постоянно присутствующая в картине: то река, то ливень, то море, -- создает ощущение особой текучести бытия, где жизнь лишь череда совпадений, лишенных логики. Поэтому российская версия названия In vino veritas кажется несколько примитивной, она как бы фокусирует мораль картины.

Однако по большому счету фильм не навязывает оценок и едва ли содержит какую-либо однозначную «идею». По словам директора «Музея кино» Наума Клеймана, режиссер и в этом фильме проявил свое «всегдашнее благородство: никого не осуждать, но с горьким пониманием констатировать абсурдность и в то же время полноту жизни».