Сегодняшняя встреча на высшем уровне Россия--Евросоюз состоится в Португалии сразу после неформального саммита Европейского союза, который прошел в Лиссабоне 19 октября. И это глубоко символично, ведь в Лиссабоне был одобрен проект Договора о реформе ЕС, который должен еще пройти утверждение в каждом из 27 государств -- членов Евросоюза. Но уже ясно, что этот документ определит контуры той Европы, с которой России предстоит иметь дело в ближайшие годы. Европы, ориентированной не столько на внутреннее развитие и углубление интеграции, а на жесткое отстаивание своих интересов на международной арене.

Отличительной особенностью новой политико-правовой базы Единой Европы является резкое усиление роли национальных государств и многократный рост протекционистских возможностей в экономике. Это означает превращение ранее самостоятельного Брюсселя -- наднациональных органов Евросоюза -- в дубинку, с помощью которой страны ЕС будут усиливать свои позиции в мировой экономике и политике. Тем более в Европе все отчетливее раздаются призывы защитить европейский бизнес от поглощения китайскими, российскими или арабскими инвестиционными фондами.

Эти тенденции ярко проявляются в энергетике. Эта сфера будет важнейшей на сегодняшних переговорах в португальском городе Мафра. Суть позиций сторон пока в том, что и Россия, и ЕС рассматривают энергетику как главный элемент обеспечения собственной безопасности и конкурентоспособности на мировой арене. Что совершенно не способствует росту доверия между сторонами и нахождению общих решений на будущее.

19 сентября Брюссель обнародовал предложения по реформе европейского рынка и разделению энергетических монополистов на предприятия по добыче, транспортировке и сбыту нефти и газа. Предлагается ввести такие же правила и в отношении иностранных поставщиков на европейский рынок. Последнее обеспокоило Россию, поскольку может подорвать позиции того же «Газпрома» в Европе.

Однако серьезные наблюдатели в странах ЕС считают эти инициативы Брюсселя нежизнеспособными. И предлагают рассматривать их как заявку на более длительный и серьезный разговор. Что не исключает использования данных прожектов в качестве инструмента влияния на Москву. Возможно, в ЕС считают даже гипотетическую угрозу отделить от «Газпрома» строящиеся сейчас трубопроводные мощности достаточной для того, чтобы сделать Россию сговорчивее.

Европейцы наверняка также в очередной раз потребуют от России отмены компенсационных сборов, взимаемых за использование европейскими авиакомпаниями транссибирских воздушных маршрутов. Европейцы хотят экономить на полетах через Россию. И вновь, как и в случае с энергетикой, транзитные возможности России становятся фактором национальной безопасности. Только теперь уже российской. Что и объясняет трудности в нахождении взаимовыгодного решения.

Оба приведенных примера демонстрируют, что основные трудности в диалоге между Россией и Евросоюзом (из-за которых сегодняшний саммит рискует стать не более чем вежливым обменом упреками) связаны не с проблемами прав человека, национальных меньшинств или демократических процедур. Их истоки затрагивают важнейшие для России и каждой страны Евросоюза вопросы национальной безопасности.