Состоявшийся вчера рабочий визит в Тегеран Владимира Путина стал одним из самых непростых мероприятий подобного рода за все время его президентства. Даже независимо от того, что в Тегеране на него, согласно сделанной российскими спецслужбами утечке информации, якобы готовилось покушение группой смертников.

В Тегеране еще до всяких "утечек" были готовы к тому, что Владимир Путин так и не появится в обещанные сроки в иранской столице. Свидетельством этого может служить редакционная статья, появившаяся 14 октября в англоязычном полуофициозе «Иран ньюс». «Хотя и иранские, и английские официальные лица, -- говорилось в статье, -- заверяют, что Владимир Путин приедет-таки в Тегеран 16 октября, многие аналитики сохраняют скептицизм на сей счет. В принципе это может стать еще одним случаем, когда президенту России придется отменить свой запланированный визит в Иран. В прошлом под давлением Запада Путин неоднократно уже отменял свои поездки в Иран, чтобы не злить США и западных союзников». А если Путин все-таки появится в Тегеране, то газета убеждена, что цель визита вовсе не связана с проведением каспийского саммита. Все дело в том, пишет «Иран ньюс», что «Путин пытается использовать Иран как аргумент в своих отношениях с Западом». И продолжает: «Визит президента России служит также и интересам Тегерана. Сам факт появления Путина в Иране послужит свидетельством провала попыток Запада изолировать Иран и может трактоваться как победа иранской дипломатии». И под конец финальный аккорд: «Однозначно, что Москва никогда не была надежным другом и партнером ни для какой страны, в особенности для нас. Их слова и обещания не стоят даже бумаги, на которой они написаны. В контексте противостояния по ядерным вопросам, как это происходило уже неоднократно, когда давление на них изрядно возрастет, русские, скорее всего, снова предадут Иран и проголосуют вместе с западными странами за третью карательную резолюцию против нашего народа».

Стоит добавить, что, по сведениям «Времени новостей», Путину удалось познакомиться с содержанием этой статьи еще до прилета в Тегеран. Но вряд ли она сильно его удивила. Отношения между Москвой и Тегераном уже давно выглядят своеобразно и уж точно далеки от доверительности. Еще одна деталь, об этом свидетельствующая, носит протокольный характер. Когда в Кремле выяснили, что в предложенном Путину в качестве резиденции дворце «Хафезие» с ним рядом может быть размещен только один советник и даже постоянно находящийся рядом офицер с «ядерным чемоданчиком» может оказаться на отдалении, было принято решение отказаться от этой резиденции. Вполне возможно, что перенос вылета Путина из Висбадена в Тегеран на ночное время -- он прибыл в иранскую столицу только вчера утром вместо предыдущего вечера -- был связан также и с этим обстоятельством.

Пленарное заседание каспийского саммита -- во всяком случае, та его часть, что была доступна для прессы, -- полностью подтвердило прогнозы, изложенные в нашей газете: заключение конвенции о правовом статусе Каспия весьма далеко от завершения. При этом ни одна из прикаспийских стран не видит в этом трагедии, хотя их лидеры постоянно призывают к скорейшему подписанию конвенции. К тому же раздел Каспия в нынешней ситуации не слишком-то и выгоден, в первую очередь Тегерану и Москве. Иран и Россия (в качестве правопреемницы Советского Союза) считают необходимым придерживаться того порядка на Каспии, который определяется российско-персидским договором 1921 года и советско-иранским договором 1940 года. Согласно этим документам Каспий фактически считался внутренним советско-иранским водоемом.

Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад вчера в своем публичном выступлении вообще ничего не сказал о приемлемых для Тегерана принципах раздела Каспия -- даже о пресловутом принципе «справедливости», согласно которому море должно быть поделено между прибрежными странами на пять равных частей. Гораздо больше Ахмадинежада волновало сотрудничество с прикаспийскими странами в «предотвращении военного соперничества на море, противодействии чужеземцам и в то же время борьбе с терроризмом и преступностью». «Каспий -- закрытое море и должен принадлежать каспийским странам» -- этот тезис иранского президента вполне разделяет и его российский коллега. Путин с удовлетворением отметил, что в проекте конвенции отражено положение об отказе прикаспийских государств предоставлять свою территорию вооруженным силам третьих стран для ведения боевых действий против государств региона.

Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев назвал «несправедливым» распределение квот на вылов осетровых на Каспии, согласно которому Иран имеет 45% этой квоты, Россия -- 27%, а на долю остальных трех государств (Казахстан, Азербайджан и Туркмения) приходится по 9%. Такое распределение -- наследие советских времен. Тогда эти три страны были частью СССР, владевшего квотой в 55%. Назарбаев также высказался за то, чтобы право на принятие решений по прокладке трубопроводов через Каспий получили лишь те страны, по границам морских акваторий которых проходит прокладываемая труба. Этот пассаж уже совершенно очевидно противоречил российскому подходу, который вчера же озвучил Владимир Путин -- такие «проекты не должны и не могут реализовываться без предварительного обсуждения в рамках каспийской пятерки и принятия консенсусных решений».

Не устраивает Москву и требование свободного судоходного транзита к Каспию через российские реки для тех прибрежных стран, которые не имеют выхода к открытому океану. Эту позицию озвучил в Тегеране президент Азербайджана Ильхам Алиев. Также не в интересах России и заявленное казахстанским президентом Назарбаевым стремление к демилитаризации Каспия.

Что касается туркменского президента Гурбангулы Бердымухаммедова, то он взывал к справедливости лишь в отношении тех стран, которые осваивают каспийские месторождения, не достигнув соглашения с другими странами, на них претендующими. Намек более чем прозрачен: речь идет о споре Ашхабада и Баку из-за принадлежности трех нефтяных месторождений в центре Каспия -- «Азери», «Чираг» и «Гюнешли» (так они называются в Азербайджане).

Все эти противоречия внутри каспийской пятерки были несколько смягчены в ходе закрытого для прессы заседания лидеров, после которого они вышли к журналистам для подписания итоговой декларации тегеранского саммита. Во всяком случае, в этом настойчиво убеждали присутствующих президенты Казахстана и особенно Ирана. Ахмадинежад подчеркивал, что декларация вообще первый документ, подписанный главами государств каспийской пятерки за те 15 лет, что идут переговоры по новому статусу Каспия.

Кроме того, президенты договорились, что следующий саммит состоится «ровно через год» -- в октябре 2008 года в Баку. И вообще лидеры пяти стран будут встречаться теперь ежегодно, а их министры иностранных дел -- каждые полгода. А летом будущего года в одном из российских городов состоится экономический форум каспийской пятерки. По словам Ахмадинежада, он пройдет под руководством Путина. При этом никто, в том числе и сам российский президент, не стал уточнять, в каком качестве он будет летом 2008 года руководить саммитом. Вчера же в рамках саммита на уровне президентов было подписано соглашение между Ираном, Казахстаном и Туркменией о строительстве железной дороги, которая свяжет российскую железнодорожную систему через три страны с портами Персидского залива.

О перспективах другого проекта, разрекламированного в мае этого года по итогам подписания соответствующих документов президентами Казахстана, России и Туркмении -- Прикаспийского газопровода, в Тегеране вчера никаких обнадеживающих сведений не обнаружилось. По сведениям «Времени новостей», стороны не могут пока договориться о главном -- тарифах на прокачку газа через российскую территорию.

Вторая половина дня пребывания Владимира Путина в Тегеране проходила уже в рамках программы рабочего визита в Иран. Наиболее яркой деталью этой программы стало интервью президента России иранским СМИ. Началось оно весьма традиционно -- с оценок состояния российско-иранских отношений, растущих объемов двустороннего товарооборота (2 млрд долл.), а затем перешло в разговор о поэзии, истории и религии. Но между этими темами российскому президенту пришлось отвечать на заданный ему в лоб вопрос: может ли он обещать, что до конца его президентского срока будет наконец достроена с помощью России АЭС в Бушере? Мол, иранская элита и иранский народ очень обеспокоены бесконечными отсрочками... Не успели Путину перевести до конца этот вопрос, как иранские коллеги услышали желчный ответ: «Я только своей маме давал обещания, когда был маленьким мальчиком!» Затем Путин остановился, как любят говорить в Кремле, на субстантивной составляющей проблемы. Он напомнил, что «ни одна страна в мире не брала на себя этот контракт» (по строительству АЭС в Бушере) после того, как «немецкие партнеры (фирма «Сименс». -- Ред.) начали и бросили» эти работы. Напомнил Путин и про другие трудности -- о том, как заключившая с Ираном контракт Южная Корея отказалась поставлять оборудование в Бушер.

Российский президент вынес приговор и попыткам США навязать миру однополярное устройство. «Однополярный мир не состоялся», -- подвел черту под дискуссиями на эту тему Владимир Путин и добавил, что особенно это стало очевидно после Ирака и Афганистана.

И когда наконец Путин попросил журналистов поскорее его отпустить («иначе вам попадет от своего президента, ведь он меня ждет»), ему решили сделать приятное -- спросили, какое место в его жизни занимает поэзия Омара Хайяма. И Путин рассказал много интересного. О том, что «Иран -- это мировая держава изначально», что это «страна, где зародилась проторелигия -- зороастризм». Но тут же внес поправку: «Сейчас принято считать, что эти истоки находились на территории бывшего СССР, и это делает корни отношений наших стран гораздо глубже, чем кажется специалистам». И потом все-таки ответил про Хайяма: «Не везде в мусульманском мире так любят Хайяма, как люблю его я».

Сразу после интервью президент России, сопровождаемый президентом Ирана, направился на прием к духовному лидеру страны аятолле Али Хаменеи. Еще никогда раньше аятолла не встречался с главой российского государства.