В Большой зал Санкт-Петербургской филармонии народ валит валом -- накануне третьего тура дают концерт, посвященный Сергею Рахманинову. Поют лауреаты прошлых конкурсов Образцовой, и сама Елена Васильевна -- в самом конце. В первом отделении четверо, но я бы выделил только Елену Горшунову, в ее нежном сопрано уютно умещаются изящные «Маргаритки» и сладость романса «Мне хорошо», она поет задушевно и нежно. Второе отделение открывает Ашот Газарян, играющий на армянском народном инструменте -- дудуке. Маленькая дудочка у него в руках, он довольно неэстетично раздувает щеки, но музыку делает настоящую. И вокализ, и особенно транскрипция романса «Не пой, красавица» звучат как человеческие высказывания. На бис он играет что-то свое, родное, и тут уж совсем уносит всех нас вдаль. После него слушать обычное грамотное пение трудно.

Предпоследним номером Оксана Крамарева, которая на нынешнем конкурсе имени Чайковского особенного впечатления не произвела. Тут она не просто поет, но входит в музыку всем существом. Романс «Уж ты, нива моя» превращается в страстную исповедь, которую страдающая девушка поет на предельном напряжении. И «Отрывок из Мюссе», к диким перебросам энергии которого нас приучила Образцова, Крамарева поет по-своему и вполне убеждает, при том что голос ее по-настоящему красивым я бы не назвал. Она берет именно проникновением в дух музыки.

Последней выходит на сцену Образцова, вне себя от волнения. (Я видел ее за кулисами в антракте -- она появилась среди светской тусовки в белом волнистом платье, что-то говорила, но чувствовалось, что не одолеваемое рассудком чудовищное волнение не отпускает ее ни на минуту). Вместе с Образцовой --Важа Чачава, ее верный пианист. Он начал волхвовать сразу, набрасывая волны чувственной и утонченной музыки. Образцовой потребовалось какое-то время, чтобы взять себя в руки, хотя голос с самого начала звучал мощно и полнозвучно. И вдруг вернулось самообладание, голос стал повиноваться и на forte, и на pianissimo, и она выплела все нужные кружева, показала, что такое музыка Рахманинова, какие таит в себе невиданные тайны. И без всякого преувеличения, не подыгрывая примадонне, можно было сказать, что эти несколько минут и стали главным событием этого концерта.

На следующий день наступил третий тур. Из боковой ложи Большого зала Санкт-Петербургской филармонии, представшей после ремонта во всей своей аристократической красе, удобно следить не только за участниками, но и за членами жюри. А там кроме Образцовой еще четыре примадонны высшего разряда. Сосредоточенная немка Криста Людвиг, исполнительница «тяжелого» репертуара, легенда Вены и Зальцбурга, Москва ее видела в роли Октавиана в «Кавалере розы» под руководством великого Карла Бема в 1971 году. Изящно-изысканная испанка Тереса Берганса, напротив, представляет «легкий» моцартовско-россиниевский пласт. Венгерка Эва Мартон, лучшая Турандот 80--90-х годов и признанная Брунгильда, воплощала силу и напор драматических сопрано. Ее соотечественница Сильвия Шаш, получившая в свое время вторую премию на конкурсе имени Чайковского, загадочно-лирическим обликом напоминала, что в 70--80-е годы ее по праву считали наследницей Каллас. Все певицы сохраняли во время выступления конкурсантов невозмутимость, и только экспансивная Берганса то и дело открывала рот, как бы помогая молодым взять нужную ноту, или пальцами отщелкивала правильный ритм.

В третьем туре выступали восемнадцать певцов, из которых только пять относились к сильному полу. Кажется, это стало поветрием вокальных конкурсов во всем мире -- слабый пол и рвется в бой активнее, и успехов достигает более существенных. Были представлены Россия и Украина, Азербайджан, Китай и Демократическая Народная Республика Корея. Певцы с Востока в число лауреатов не вошли.

Конечно, пения как такового было больше, чем интерпретаторских находок или берущего за душу артистизма. Но нельзя не запомнить обаятельную двадцатилетнюю Александру Максимову из Владимира -- в арии Шемаханской царицы она блеснула изяществом фразировок и вниманием к отточенным деталям. Заявила о себе как о темпераментной актрисе с несомненным сценическим излучением получившая третью премию москвичка Ксения Волкова. Петербургский бас Павел Шмулевич (вторая премия), чей изящный внешний облик расходится с привычными представлениями о басе, показал себя мастером в вердиевской арии и потерялся в нашем привычном Кончаке. Юный саратовский тенор Алексей Саяпин (третья премия) с типично русским голосом вдруг взял да спел арию из немецкой оперы «Марта» (Флотов) по-итальянски и тем сам себя высек, подчеркнув свой принципиально неитальянский вокал. Красотой округленного звука порадовал киевлянин Александр Стрюк, вот только его Мазепе не хватало властности и искренности, а у Фигаро на первый план вышел захлеб самолюбования.

Среди мужчин достойных первого места не оказалось, а первую премию среди женщин присудили петербурженке Екатерине Гончаровой. Стройная, красивая, обаятельная и чувствительная, она в третьем туре блеснула в арии Сервилии из одноименной оперы Римского-Корсакова. Мягкий тембр округленного, нежно льющегося голоса сочетался с изяществом фразировок, и Гончаровой удалось создать особую атмосферу, вовлекая зрителей в свои переживания. Чуть бледнее прозвучал рассказ Мими, но тут, сами понимаете, требования у нас завышенные!

Гран-при получила певица-феномен, восемнадцатилетняя Юлия Лежнева из Москвы. Маленького роста, с высоким лбом и светящимися глазами, она от природы наделена редким вокально-лирическим даром. Простоватую, трогательную арию Луизы из оперы Шарпантье она превратила в нанизь душевных прозрений, мы как будто слышали переливы жемчужных капель, висящих на серебряных нитях. А в россиниевской арии Зельмиры, той самой, что открывает знаменитый диск Чечилии Бартоли, она не столько устроила перезвоны сногсшибательных колоратур, сколько открыла своим пением отрадное место, куда можно прийти и плакать от счастья. Дай бог Юлии не утерять этого орфеевского дара!

На третий день вечером вручали премии и благодарили спонсоров. Елена Образцова снова волновалась и сказала, что лучше бы ей петь, чем говорить речи. Раздавать премии ей помогал один из главных спонсоров конкурса, бизнесмен, а ныне еще и генеральный директор Михайловского театра Владимир Кехман. По его приглашению Елена Образцова стала художественным руководителем оперы в этом театре. Ксения Стриж объявила о результатах голосования на канале «Сто», по которому велась прямая трансляция третьего тура: премию зрительских симпатий завоевала все та же чудо-певица Юлия Лежнева.

В завершающем концерте пели лауреаты, и здесь обошлось без переоценок или открытий, все подтвердилось. Разнообразие в концерт внесли две лауреатки конкурса Аннелизе Ротенбергер на немецком острове Майнау -- узбечка Пульхар Сабирова с ее богатым итальянским голосом (и несколько небрежным отношением к ритму) и немка Тереза Кронталер, которая блеснула не только стильным нарядом (изящное маленькое белое платье), но и артистизмом, не потускневшим рядом с чудом Лежневой: в перселловской арии Дидоны безупречное звуковедение вобрало в себя и глубочайшую, неподдельную скорбь. А завершилось все россиниевскими руладами нашей маленькой Лежневой.