Сегодня ровно в 13.05 по московскому времени в небо над полуразрушенным зданием школы №1 в Беслане взмоют белые воздушные шарики: их будет 334 -- по числу погибших в этот день три года назад. Вернее, на три больше, чем в первую годовщину: еще трое за это время умерли от полученных в тот день ран.

1--3 сентября 2004 года в этой школе произошел, наверное, самый страшный террористический акт в новейшей российской истории. Группа террористов ворвалась прямо на линейку по случаю Дня знаний, захватила почти 1200 заложников -- детей, родителей и учителей. Почти четверть заложников погибла, в том числе во время штурма 3 сентября -- под пулями, от взрывов и в пламени пожара.

Первые дни сентября уже вряд ли будут в России просто днями учебного года, и шумные торжества по поводу очередной годовщины Москвы всегда будут омрачены бесланским трауром -- пусть о Беслане и вспомнили под грохот Дня города всего 300 человек, собравшиеся в субботу на Болотной площади. В основном такие же пострадавшие, пришедшие выразить солидарность, -- родственники тех, кто остался в рухнувших осенью 1999-го жилых домах или в зале Театрального центра на Дубровке в октябре 2002-го.

В год трагедии у московских властей хватило такта отменить большую часть торжеств. Потом скорбная дата не совпадала так буквально со столичными карнавалами. В третий раз траур окончательно вынесли за скобки, на Болотную площадь и в две дежурные фразы на столичных школьных линейках. Небольшая армия потерпевших от терактов задает слишком много неудобных вопросов, от которых и в будний-то день сплошная головная боль, не то что в праздничный. Власт, вероятно, чувствуют настроение огромной массы людей, для которых и в 2004 году Беслан так и остался чужим горем, посторонней картинкой в телевизоре. Им нет разницы, что Осетия, что Чечня, что Ингушетия -- великое дело, одни кавказцы напали на других. Только это безразличие все-таки признак болезни. Вообще-то, трудно себе представить муниципальные торжества где бы то ни было в Америке в день годовщины 11 сентября. В этом отношении мы, видимо, свободнее самых свободных.

Едва заметным фоном московских фейерверков пришли из Северной Осетии две новости. Адвокат комитета «Матери Беслана» Таймураз Чеджемов готов отказаться от участия в дальнейшем процессе по делу о трагедии 1--3 сентября 2004 года, поскольку на него оказывается давление. Адвокат не занимается ни бизнесом, ни другими делами, поэтому видит причину давления в своей бескомпромиссной позиции: отвечать за гибель людей, с его точки зрения, должен не единственный приговоренный к пожизненной тюрьме выживший террорист Кулаев, но и некоторые российские чиновники, а также офицеры из оперативного штаба, работавшего в те три страшных дня.

Второй организации потерпевших, «Голосу Беслана», один из владикавказских судов своим решением попросту сменил состав. «Это чистейшей воды судебное рейдерство, -- сказала «Времени новостей» представитель «Голоса» Элла Кесаева. -- Конституция запрещает властям вмешиваться во внутренние дела общественных организаций, и тем не менее решение было принято, причем специально за несколько дней до годовщины». По мнению г-жи Кесаевой, в «Голос» пришли люди, готовые сотрудничать с властью, а не задавать неудобные вопросы про меру вины в гибели людей все того же оперативного штаба, которым фактически руководили первые лица ФСБ и МВД.

Элла Кесаева надеется, что реальный сдвиг в расследовании может произойти после выборов. В то же время она сообщила, что в июне жалоба бесланских потерпевших против России зарегистрирована в Страсбургском суде по правам человека.

Жители Беслана жалуются на нарушение со стороны государства их прав на объективное расследование преступления против личности, на доступ к материалам следствия и адекватную судебную защиту. Страсбургское правосудие небыстро, но в Европе у потерпевших, по мнению некоторых из них, больше шансов на справедливость. В Париже, пока Москва праздновала день города, прошел митинг памяти и солидарности с жертвами бесланской трагедии.