Завтра в столице Киргизии Бишкеке открывается саммит глав государств Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Эту международную структуру, имеющую статус наблюдателя при ООН, в июне 2001 года в Шанхае учредили Россия, Китай, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан. Статус наблюдателя при ШОС имеют Монголия, Индия, Иран и Пакистан. С 2006 года на дальнейшее расширение организации наложен мораторий. О перспективах развития ШОС спецкору «Времени новостей» Катерине ЛАБЕЦКОЙ рассказал первый заместитель министра иностранных дел России Андрей ДЕНИСОВ.

-- Андрей Иванович, накануне саммита ШОС в Бишкеке многие эксперты обсуждают перспективы расширения рядов этой организации. Что думают по этому поводу в Москве?

-- ШОС -- организация молодая, ей лишь шесть лет, и она еще находится в стадии становления. Действующий мораторий на расширение ШОС обусловлен необходимостью укрепить связи внутри объединения, определить, с кем из проявляющих интерес стран, как и в каких формах налаживать контакты или сотрудничество. Есть и организационно-технические вопросы, связанные с конкретизацией статуса партнера по диалогу и наблюдателя ШОС, круга их возможностей и полномочий. Надо признать, что содержательная работа со странами-наблюдателями пока не сложилась. Вместе с другими государствами-членами мы настроены энергично выправлять ситуацию.

Главное, за нынешним решением нет каких-то политических игр. ШОС, как это зафиксировано в ее Хартии и других базовых документах, остается открытой для взаимодействия со всеми заинтересованными государствами и международными организациями.

-- Означает ли приглашение на саммит в Бишкек туркменского лидера Гурбангулы Бердымухаммедова, что Ашхабад может получить в ШОС некий официальный статус -- наблюдателя или даже члена?

-- У ШОС есть объективный интерес к Туркменистану как к государству региона, являющегося ареалом деятельности организации. В принципе Туркменистан мог бы претендовать и на членство в ядре ШОС. Пока же Ашхабад и ШОС присматриваются друг к другу, конкретные формы сотрудничества еще предстоит определить. Его возможными направлениями могут стать обеспечение стабильности, безопасности и мира в Центральной Азии, многостороннее экономическое сотрудничество, а также гуманитарное и культурное взаимодействие.

-- Какое место в ШОС отводится Афганистану?

-- Ситуация в Афганистане -- одна из главнейших тем во внешнеполитической повестке дня ШОС. Самые серьезные региональные угрозы, включая наркотики и проникновение религиозного экстремизма, для стран -- членов ШОС исходят с территории Афганистана. Вместе с тем это чрезвычайно перспективный партнер. К примеру, транспортные пути в Южную Азию проходят через Афганистан.

Страны ШОС едины в том, что с этим беспокойным, непростым, но близким соседом надо не только уживаться, но и работать, пытаясь оздоровить ситуацию в стране, к сожалению, пока далекую от выхода из кризиса. Именно поэтому Россия предложила подумать о проведении под эгидой ШОС международной конференции по Афганистану. В таком мероприятии, на наш взгляд, были бы заинтересованы как региональные игроки, так и внерегиональные страны, стремящиеся к преодолению афганского кризиса.

-- Кстати, о «внерегиональных» силах -- именно с Афганистаном связано военное присутствие США в Центральной Азии. На саммите в Астане в 2005 году был поставлен вопрос о сроках пребывания американских войск, но база США осталась в Киргизии. Будет ли эта тема обсуждаться на саммите ШОС в киргизской столице?

-- Позиция ШОС была зафиксирована на встрече глав государств в Астане. И она остается в силе. Россия исходит из того, что наличие базы на киргизской территории связано только с осуществлением контртеррористической операции в Афганистане, в успехе которой все мы заинтересованы.

-- В дни саммита ШОС в Челябинской области пройдет активная фаза антитеррористических учений вооруженных сил государств -- членов «Мирной миссии-2007». В деятельности ШОС явно превалирует военно-антитеррористический акцент, не страдает ли из-за этого экономическая составляющая?

-- ШОС создавалась ради решения вопросов безопасности, стабильности и поддержания мира в регионе. Но от экономики, естественно, не уйти, да и делать этого никто не собирается. Это второе равнозначное направление. Налицо взаимная заинтересованность, объективные предпосылки для развития равноправного и взаимовыгодного экономического сотрудничества в регионе. Однако в силу своей молодости ШОС идет не столько по пути институционализации экономического сотрудничества, сколько по пути суммирования экономических интересов и поиска конкретных экономических проектов, например в сфере энергетики и транспорта.

-- Еще в 2005 году Китай выдал миллиардный кредит на реализацию в ШОС экономических проектов. Почему эти деньги не используются?

-- Сумма предоставленного китайской стороной государствам Центрально-Азиатского региона связанного кредита в целях стимулирования экономического сотрудничества порядка 900 млн долл. Такие кредиты в принципе реализуются нелегко -- партнеры обычно долго присматриваются, семь раз отмеряют, прежде чем отрезать. Тем не менее в Таджикистане, в частности, уже реализуются проекты в счет этого кредита.

-- Россия сотрудничает в освоении китайского кредита?

-- Мне не известно о планах нашего бизнеса подключиться к использованию этих денег. Россия находится в несколько ином положении, чем страны Центральной Азии. Кредитные ресурсы как таковые для нашей страны вряд ли сейчас интересны -- Россия сама готова кредитовать и делает это достаточно активно. Но в наших условиях целесообразнее оказывать кредитное содействие под реализацию конкретных проектов.

-- Рост влияния ШОС не слишком радует «внерегиональные» силы, которые продвигают свои альтернативы, -- появилась американская концепция «большой Центральной Азии», японская «дуга свободы и процветания»...

-- Не должно быть схем, подспудно нацеленных на выталкивание тех или иных стран из сложившейся системы региональных взаимоотношений, в том числе цивилизационного характера. Никто не возражает против укрепления связей между государствами из разных субрегионов Азии. Но если это делается ради отрыва государств Центральной Азии от России, под предлогом того, что геополитическая переориентация этих стран на юг якобы «дело хорошее», то с этим едва ли можно согласиться.

-- Но ведь госдеп США уже пытается реализовать в регионе подобную стратегию «большой Центральной Азии»?

-- О ней много говорится, но практической реализации мы пока не наблюдаем. Откровенно говоря, можно по-разному рассматривать ситуацию в странах Центральной Азии, но у них все-таки иной цивилизационный уровень, чем в Афганистане и даже Пакистане. Разрушение этого уровня ради реализации надуманных геополитических схем противоречит здравому смыслу.

-- Будет ли на базе ШОС реализовываться инициатива Владимира Путина о создании международных центров по оказанию услуг в области ядерного топливного цикла?

-- Этот проект на данном этапе будет продвигаться на двух- или трехсторонней основе. Объективный интерес к таким проектам, конечно, присутствует. В регионе есть страны, производящие урановое сырье и заинтересованные в международном сотрудничестве. Это направление, равно как и нанотехнологии, представляется вполне перспективным.

-- Иран числится в ШОС наблюдателем. Не подрывает ли репутацию организации сотрудничество с Тегераном, в адрес которого западные страны не жалеют критических замечаний?

-- Иран вполне равноправный и уважаемый член международного сообщества, поддерживает широкие дипломатические, торгово-экономические и другие связи, причем не только с государствами -- членами ШОС. Иран объективно присутствует в регионе как производитель энергоресурсов и очень важный транспортный узел. Это перекресток на пути из Южной Азии в Турцию и далее в Европу, а также из России -- в сторону Индии и Пакистана. Словом, существует комплекс отчетливых взаимных экономических интересов, определяющих взаимодействие между ШОС и Ираном.

Что касается реакции западных стран на это сотрудничество, то позволю себе перефразировать крылатое выражение из известного нашего кинофильма: «У ШОС настолько безупречная репутация, что ее трудно подорвать».