«Русский треугольник» -- это космополитический фильм: спродюсирован и поставлен грузинами, снят в украинской столице, главные роли отданы русским актерам. Русский треугольник -- это трое молодых мужчин, накрепко повязанных чеченской войной: Виктор, Денис, Николай. Двоим из них около сорока, по ним война прошлась горячим катком.

Виктор (Петр Миронов) потерял во время бомбежки жену-чеченку, причем погибла она под обстрелом федеральных войск, истреблявших все живое. Вдовец не простил соотечественникам -- ушел к боевикам. После войны о случившемся тоже не забыл. Зато больше не вспоминает о своей профессии учителя русского языка. Растит маленького сына и мстит.

Денис (Константин Хабенский) служил в федеральных войсках, вместе с ним служил его родной брат Лев, которому боевики -- новообращенный бородач Виктор был одним из них -- выкололи глаза. Денис тоже не простил и тоже мстит, маскируясь под уличного слепца, ловко вычисляет недругов в чреве большого города. О том, что лжеслепец именно Денис, который в дневное время подрабатывает вокзальным грузчиком, зрители узнают чуть раньше нужного из-за неверного монтажного сближения двух сцен, но детективная сторона дела, видимо, мало волнует грузинского режиссера Алеко Цабадзе.

Детектив по призванию (в идеале -- частный) -- самый юный из трех мужчин, Николай (Артем Ткаченко). Он не воевал, но от войны не прячется: это его рана, и лечит он ее государственнической риторикой, с помощью которой пламенно побивает в диспуте обаятельного друга-пофигиста. Николай выучился на юриста, сейчас проходит практику в убойном отделе, где сталкивается с двойной криминальной проблемой: необходимо разыскать двух орудующих убийц. Вам уже понятно, кого.

Алеко Цабадзе в перестройку стал известен благодаря фильму «Пятно» -- драме с ясным посылом и интересным героем. Не знаю, что происходило с режиссером дальше, но у «Русского треугольника», на мой взгляд, серьезные проблемы с авторским высказыванием. Распределить внимание между тремя героями так, чтобы ни один не выпал из поля зрения и при этом каждый нарастил необходимый смысловой объем, у него не получается. Выбрать точные повествовательные формы -- тоже.

Вроде бы в сценарии акцент сделан на Викторе, но в результате от него остался инфернальный силуэт и книжка «Бесы», которую персонаж зачем-то оставляет в качестве улики, предварительно прочитав самому себе вслух пушкинское «Мчатся бесы...» Как правило, роман Достоевского пристегивают к революционным «бесноватым», такой ход Цабадзе ни к чему, а что он имеет в виду -- загадка.

Больше всего экранного места занимает Николай -- он дан в служебных, семейных и любовных подробностях. У него длинные волосы, отчасти грузинская кровь и недешевый внедорожник. Ему интересно играть в сыщика: постричься, нацепить войлочную кавказскую шапочку, изменить речь с помощью театрального акцента и устроиться грузчиком на вокзал, чтоб втереться в доверие к Денису. Увы, все похождения Николая изготовлены из грубо окрашенного картона, и зачем понадобилась очевидно безразличному (повторюсь) к жанру режиссеру Цабадзе эта сомнительная жанровая инъекция -- тоже загадка.

В итоге главной вершиной треугольника оказался Денис -- бывший чеченский пленный, а ныне грузчик с нервным тиком и безжалостным сердцем. Хабенский хорошо чувствует этого внутренне тяжелого, обреченного парня, и в отдельных сценах -- например, в бане с братом -- он существует на мощном накале при внешней предельной скупости. Но это именно что отдельные сцены -- актеру их предоставлено мало, он просто не успевает предъявить своего Дениса в той мере, которой тот заслуживает.

Автор фильма живет на разрыв -- между тремя героями, между затаенной драмой и внешней занимательностью, между скромностью и вдруг откуда-то возникающей нелепейшей вычурностью. Вот пример. Один из героев бежит по мосту. Снято со спины, чуть снизу. Поначалу впереди у него свинцовая плоскость асфальта, и на ее фоне силуэт не читается. Но как только герой добегает до точки, где фоном становится светлое небо, и силуэт читается выгоднейшим образом, он, словно по команде, раскидывает руки в стороны. Ясно, что была команда в мегафон. Ведь герой этой выгодной точки не знает -- ее знает чуткий к красоте режиссер. Честное слово, автору фильма следовало посвятить себя более существенным вещам.