Президент Чечни Рамзан Кадыров обратился вчера с посланием к парламенту и народу республики, открыв программной речью неделю мероприятий, посвященных 100 дням с момента своего вступления в должность. Эта дата будет отмечаться 14 июля. Главную горячую точку Северного Кавказа Рамзан Кадыров объявил «самым стабильным регионом», а военные действия -- завершенными «окончательно и бесповоротно». При этом эксперты опасаются, что в новом мире, который будет построен в республике под руководством президента Кадырова, едва ли найдется место русскоязычному населению.

Официальные лица различных уровней уже не раз в последние годы делали подобные заявления, но всегда с оговорками. Вчерашний рапорт тоже был омрачен -- на прошлой неделе в бою с боевиками погиб начальник милиции Октябрьского района Грозного Сайпуди Лорсанов. И все же у второй чеченской войны, начавшейся осенью 1999 года, появилась дата окончания -- по крайней мере, по версии г-на Кадырова.

По продолжительности вторая чеченская кампания 1999 -- 2007 годов оказалась почти вчетверо дольше первой (1994 -- 1996 годы). Итог восьмилетних контртеррористических усилий России отличается от результатов двухлетней операции по восстановлению конституционного порядка. В 1996 году Россия фактически потерпела поражение от сепаратистов и полностью ушла из республики, согласившись отложить переговоры об официальном статусе этой территории на пять лет. Попытка воспроизвести в независимой Чечне относительно демократический режим наткнулась на сопротивление многочисленных полевых командиров, вышедших победителями из первой войны: никто из них не хотел поступиться завоеванным влиянием, а некоторые выступали за введение шариатского правления. В итоге избранный президент Аслан Масхадов, боявшийся внутреннего конфликта, ничего не смог противопоставить экстремистам, вторгшимся в соседний Дагестан, что и привело к возобновлению войны.

Вступив во вторую войну, Россия, пусть и не сразу, отказалась считать Масхадова партнером по переговорам, но и не стала, как в первую кампанию, делать ставку на довоенную, еще советскую чеченскую номенклатуру. Москва выбрала в союзники часть своих бывших врагов -- нескольких умеренных сепаратистов, которые были недовольны лояльностью Масхадова к исламским фундаменталистам. Возглавил этих новых союзников России бывший сепаратистский муфтий Чечни Ахмат Кадыров, а после его гибели в результате теракта в Грозном 9 мая 2004 года -- его сын Рамзан. Алу Алханов, избранный президентом Чечни на период политического несовершеннолетия Рамзана Кадырова, принадлежал скорее к старой номенклатуре. Поэтому его досрочный уход с поста в феврале этого года, хотя и был воспринят некоторыми наблюдателями в Москве и в Грозном как уступка бывшим противникам, оказался вполне логичным продолжением курса «чеченизации». То есть переноса ответственности за происходящее в Чечне на новую чеченскую элиту, уже сумевшую перетянуть на свою сторону большую часть вчерашних боевиков.

«Мы выбрали свой путь -- вместе с Россией, направленный на процветание народов», -- подчеркнул вчера Рамзан Кадыров. Этот рефрен, повторяемый в Чечне на каждом шагу, -- главный символический результат второй кампании: в республике действует конституция, по которой Чечня объявляется неотъемлемой частью РФ. У лозунга есть и вполне материальные воплощения. В республике на постоянной основе размещено несколько крупных российских воинских подразделений, что было, разумеется, немыслимо после Хасавюртовских соглашений 1996 года. Российская компания «Роснефть» посредством своего дочернего предприятия, номинально наполовину принадлежащего правительству Чечни, добывает там около 2 млн тонн нефти в год. Бюджет Чечни с ее основательно разрушенной экономикой наполняется в большой степени за счет федеральных денег. Кроме того, пока еще существует специальное целевое финансирование послевоенной реконструкции.

Действовавшую в течение шести лет федеральную целевую программу восстановления Чечни правительство России собирается свернуть к концу 2007 года, о чем премьер Михаил Фрадков подписал на прошлой неделе соответствующее постановление: федеральные министры, видимо, тоже решили, что война окончена. Всего по программе за шесть лет было выделено около 30 млрд руб. Это лишь часть общего объема федеральных денег, вложенных в Чечню в последние годы: только в 2004--2005 годах общий объем финансирования по целевой программе с помощью бюджетных трансфертов и внебюджетных средств достигал примерно тех же 30 млрд руб. Но в год. Правда, по утверждению грозненских чиновников, реальные деньги доходили до них далеко не всегда и не полностью.

Прекращение программы восстановления означает лишь смену контролирующей инстанции. До сих пор программу курировало Минэкономразвития, а программу развития Чечни на 2008--2011 годы пишет Министерство регионального развития. По имеющимся данным, ее объем на четыре года превысит 66 млрд рублей.

«Деньги можно найти, но очень сложно их с умом потратить и вернуть с прибылью», -- философски заметил вчера президент Чечни. Он напомнил о явном росте доходов населения, успехах в расчистке и реставрации разрушенных городов и массовом возвращении беженцев. В то же время г-н Кадыров в который раз упомянул о необходимости увеличить отдачу от реализации нефти. «Роснефть» зарабатывает на экспорте чеченских углеводородов около 20 млрд руб. в год и теоретически должна возвращать их в Чечню в виде инвестиций в развитие нефтедобывающей инфраструктуры. Но Грозный, формально владея 49% компании «Грознефтегаз», уверяет, что не получает и 5% от этих доходов. Нефтедобыча же составляет 95% объема производства в Чечне: выходит, что федеральный центр отнимает у лояльной Чечни главный источник существования. Президент Кадыров, однако, заметил вчера, что «только одним восстановлением нефтедобычи решить проблему повышения экономического потенциала и занятости населения невозможно».

Рамзан Кадыров намерен восстанавливать транзитные системы железнодорожного и автомобильного транспорта, развивать в Чечне агропромышленный комплекс, который, по его словам, переживает спад даже по сравнению с военным 2001 годом, а в перспективе обещает превратить горные районы республики в «кавказскую Швейцарию» с фешенебельными горнолыжными курортами и альпинистскими базами.

Не исключено, что говорить жители «кавказской Швейцарии» будут исключительно по-чеченски: Рамзан Кадыров поддерживает идею введения в начальных школах преподавания на чеченском языке, что, безусловно, ослабит и без того шаткие позиции русского, который хотя и назван в конституции равноправным государственным, ощутимо выходит из употребления главным образом в связи с отсутствием русских, большинство которых бежало из Чечни за годы войны.

Как раз вчера секретарь Общественной палаты академик Евгений Велихов обратился с письмом к полпреду президента России в Южном федеральном округе Дмитрию Козаку, высказав беспокойство на предмет «отсутствия практических мер» в решении проблемы возвращения в Чечню русского населения. По мысли академика, участие квалифицированных русских кадров в восстановлении и развитии экономики как раз помогло бы «с умом потратить и вернуть с прибылью» деньги, которые, как сказал г-н Кадыров, можно найти. Академик хотел бы, чтобы Грозный вернул себе статус «одного из центров традиционного культурного влияния России на Северном Кавказе».

Глава комиссии Общественной палаты по толерантности и свободе совести этнолог Валерий Тишков корректно согласился с коллегой Велиховым в том смысле, что если русское население не будет участвовать в восстановлении Чечни и особенно Грозного, «восприятие чеченским обществом исторической роли России и русского народа в судьбе республики может радикально измениться». Направление этого изменения, к сожалению, также нетрудно спрогнозировать.

«В Чеченской Республике межнациональных отношений не существует, а есть согласие и взаимопонимание», -- говорит Рамзан Кадыров. «Да, возвращаться страшно. Но если виновники всего происшедшего будут наказаны, многие подумают и вернутся, -- сказала «Времени новостей» бывшая жительница Грозного, преподаватель Валентина Верольская, 13-й год живущая «в вынужденной эмиграции» в Тамбове. -- Но это должна быть продуманная политика. Неплохо бы подумать о восстановлении Терской и Сунженской казачьих линий». Едва ли г-н Кадыров согласился бы с таким предложением.