Усилия правительства, поставившего перед собой цель удержать годовую инфляцию в пределах 8%, столкнулись с неожиданным препятствием. Если до сих пор денежные власти в основном сетовали на избыточный приток капитала в страну, то теперь беда пришла, откуда не ждали. А точнее, оттуда, откуда ждали как раз сезонного снижения цен, -- из аграрного сектора.

В конце июня на юге и в центральных регионах страны цены на хлеб выросли сразу на 10%. И, судя по всему, это не предел. Так рынок реагирует на ожидаемые цены нового урожая, которые обещают достичь беспрецедентного уровня. Прогнозируют, что закупочные цены достигнут 5,5 тыс. руб. за тонну зерна против 2,5 тыс. руб. в прошлом году. В качестве причины называют весеннюю засуху плюс высокую конъюнктуру мирового рынка. Но это лишь то, что лежит на поверхности.

Конечно, зернопроизводителей такая ситуация должна порадовать. Однако пострадавших будет гораздо больше. Последствия сверхвысоких цен вскоре почувствуют все перерабатывающие сектора: производство макаронных, хлебобулочных изделий, свиноводство и птицеводство. «Особенно серьезно эта ситуация скажется на животноводстве, -- полагает Андрей Сизов, директор аналитического центра «Совэкон». -- Так, весь последний год цены на свинину планомерно снижаются, а на зерно планомерно растут. Мы уже слышим первые сигналы, что выращивание свиней в некоторых хозяйствах становится убыточным, а ведь еще даже не все заявленные инвестиционные проекты по свиноводству начали давать продукцию». Можно сказать, что это и сигнал неблагополучия по одному из приоритетных национальных проектов. И уж, разумеется, сигнал розничным покупателям, которые уже столкнулись с подорожавшим хлебом на полках магазинов.

Прошлым летом, встречаясь с президентом Владимиром Путиным, министр сельского хозяйства Алексей Гордеев так объяснял низкий прогноз, который давало его ведомство относительно урожая-2006: «Мы-то понимали, что эти погодные аномальные условия зимнего периода сыграли роль!» Поскольку урожай-2007, видимо, будет еще ниже (по оценкам, 75 млн тонн против 78,5 млн в 2006 году), то объяснение, которое может дать аграрный министр уже в нынешнем году, напрашивается само собой: «погодные аномальные условия весеннего периода». Такое впечатление, что старый советский анекдот о «четырех факторах, осложняющих ведение сельского хозяйства (зима, весна, лето и осень)», не слишком устарел.

Между тем за последние семь-восемь лет выдалось и достаточно пригожих по погодным условиям сезонов. Но обещанные Алексеем Гордеевым 100 млн тонн зерна так и остаются обещанием. Максимум -- это 88 млн тонн в 2002 году. Не будем вспоминать о «плохом», но каким бы ни было отсталым сельское хозяйство в РСФСР, там все же получали по 120 млн тонн, а меньше 100 млн вообще было редкостью. Теперь же мы имеем «стабильные» 70--80 млн тонн зерна. При этом нормальный зерновой баланс -- это одна тонна зерна на человека, чего достаточно и для продовольственных, и для фуражных потребностей плюс на необходимые резервы. Мы же в России имеем теперь чуть более 500 кг на душу.

Когда же баланса нет, то достаточно небольших колебаний (ведь разница между прошлогодним и нынешним урожаем будет вовсе не смертельная) или конъюнктурных сигналов (вроде дефицита на мировом рынке), чтобы получить совершенно неадекватный рост цен и в опте, и в рознице.

Ситуация осложняется тем, что аграрное ведомство до сих пор не может определиться, как вести себя по отношению к зерновому экспорту. Точнее, именно то, как оно «определилось», и осложняет ситуацию, что особенно хорошо видно на примере этого года. Министр Гордеев постоянно и с гордостью докладывает, что Россия наконец вернула себе славу крупного экспортера зерна. Действительно мы теперь продаем от 6 до 12 млн тонн, в нынешнем году планировалось экспортировать до 10 млн тонн.

Однако можно ли быть крупным экспортером, не достигнув баланса на собственном рынке? Мы ведь обманываем не только себя, но и инвесторов. Им государство в лице г-на Гордеева дает сигнал: вкладывайте, вывозите, мы это приветствуем. Идут разговоры о том, чтобы государство посодействовало в расширении пропускной способности зерновых терминалов в российских портах -- самим экспортерам это пока не по силам. Но рынок ведь не обманешь. Если на нем нет не только излишков зерна, но и баланса, то непременно будут возникать ситуации, когда вопрос встает ребром: на внутреннем рынке дефицит, надо экспорт ограничивать, а то и просто вводить заградительные пошлины. И как должен реагировать инвестор? «Вы уж как-нибудь определитесь там в Минсельхозе: то ли вы приветствуете экспорт, то ли ограничиваете».

Чтобы воздействовать на российский рынок, и прежде всего на колебания цен, в руках аграрного ведомства есть в принципе такой механизм, как товарные интервенции. По мнению экспертов, при умелом использовании этого инструмента иногда и сравнительно небольших объемов зерна достаточно, чтобы успокоить ситуацию. Однако их оценка опыта товарных интервенций в исполнении Минсельхоза весьма низкая. А в условиях высокой «тяги» к экспорту, сложившейся в этом году, они и вовсе не рассчитывают, что интервенции способны уравновесить рынок.

«Гордеев загнал себя в ловушку, -- считает один из отраслевых экспертов. -- Совсем недавно, в июне, он заявил, что ограничений экспорта не будет, а Минсельхоз готов выйти с товарными интервенциями. Но тогда высока вероятность, что это зерно тоже уйдет на экспорт, теми или иными путями. Ему придется выбирать и, скорее всего, вводить высокие экспортные пошлины». Более того, из-за непомерно дорогого зерна осенью может начаться массовый забой скота, и тогда придется запрещать вывоз не только продовольственного зерна (что уже делалось), но и кормового.

Вряд ли Алексей Гордеев захочет, чтобы его считали ответственным за ту инфляционную прибавку, которую экономика может неожиданно получить от ситуации на сельскохозяйственном рынке. А такое уже было, когда резкий запрет на импорт мяса, инициированный Минсельхозом, привел к соответствующему скачку цен на прилавках. Поэтому что-то делать все равно придется, хотя те же цены на хлеб уже вряд ли пойдут вниз -- у нас это как-то не принято.

Главная же проблема, однако, не в сложившейся конъюнктуре, которая по определению, как и погода, изменчива. И неожиданной эта ситуация на деле вовсе не является. Когда конъюнктурна сама аграрная политика или, проще говоря, когда она отсутствует, то такие ситуации запрограммированы.

Что толку от рапортов о подъеме животноводства, если нет соответствующего роста кормовой базы. Сегодня подъем, а завтра спад. Что толку в красивых докладах о зерновом экспорте, когда впору задуматься о зерновом импорте. Сегодня вывозим, а завтра запрещаем. В этом и состоит основная ловушка. Из нее все равно придется выбираться, если мы хотим более пристойной динамики цен у себя в стране, а также действительно хотим видеть Россию достойным участником мирового рынка. Но все это, видимо, уже при иной политике.