Богатый и немолодой инженер-авиастроитель по фамилии Кроуфорд (Энтони Хопкинс) выстрелил в голову своей не совсем верной жены (положение осложняется тем, что любовником супруги оказался полицейский инспектор, которому поручено арестовать Кроуфорда) -- да так, что она оказалась в глубокой коме. Сам Кроуфорд, впрочем, своей вины совершенно не отрицает -- ну да, выстрелил, всякое случается. Дело передают молодому, да раннему государственному обвинителю, помощнику городского прокурора Вилли Бичуму (Райан Гослинг), который собирается быстро с ним разобраться (совсем скоро он должен покинуть государственную службу и занять не самое последнее место в частной юридической фирме), но в конце концов видит перед собой не совсем обыкновенного человека. Не ревнивца, совершившего смертный грех в состоянии аффекта, а форменного эстета от повседневного зла, получающего явственное удовольствие от того, что он способен весьма изящно выпутываться из вроде бы однозначной ситуации: «Я убил свою жену, а теперь докажи это».

«Перелом» относится к тому сорту фильмов, которые должны обеспечивать полноценный досуг для тех, кто по разным причинам не собирается смотреть обязательные летние блокбастеры, но при этом не потерял желания ходить в кино, -- в нашем конкретном случае эта многословная судебная драма-триллер служит противоядием от шумных и бестолковых «Трансформеров». Нет желания смотреть на превращающихся в автомобили и магнитофоны роботов -- милости просим в кабинет для допросов, где пожилой злодей и молодой выскочка сшибаются лбами в сложной психологической дуэли.

Грегори Хоблит, относящийся к категории исправно снимающих, но уж никак не хватающих звезд с неба постановщиков как раз такого рода картин, сделал все, что от него требовалось. В свое время он дебютировал в полнометражном кино отменным триллером «Первобытный страх», где происходило нечто очень похожее, только участники игры поменялись местами. В «Страхе» средних лет адвокат в исполнении Ричарда Гира попадался на удочку молодого подозреваемого, сыгранного тогда еще мало кому ведомым Эдвардом Нортоном. Тогда все получилось не в пример увлекательнее, но и сейчас наблюдать за противостоянием не особенно обаятельного добра с весьма впечатляющим злом (или наоборот) -- одно удовольствие. Будто квалифицированный шахматист, герой Хопкинса разрешает своему противнику (заинтересованному скорее собственной карьерой, нежели обнаружением истины) делать множество хитроумных ходов, почти что поверить в свою победу, обескураженно посмотреть на клетку, где совсем недавно стоял вроде бы неуязвимый ферзь, и в конце концов милосердно позволяет ему выиграть партию.

Хопкинс в роли Кроуфорда великолепен. Кажется, он единственный из ныне живущих актеров, который может не пользоваться собственными же штампами в тех местах, где без них кажется ну никак не обойтись. Но нет, в ситуации, когда ему на роду было написано в очередной раз сыграть Ганнибала Лектера (который размазал бы юного обвинителя по стенке в первые же пятнадцать минут), он придумывает совсем другой образ и наслаждается им по полной программе. Возможно, напоследок: на «Переломе» возникает отчетливое ощущение, что еще немного, и таких фильмов -- однозначных, чопорных, по-хорошему скучноватых -- просто не будет. Разговоры один на один в пустой комнате, лишенной зеркал; подмигивания и увертки; лакуны в законодательстве -- все это становится решительно ненужным в эпоху компьютерной графики и экранизации комиксов. Поэтому когда на экране возникает пожилой женоубийца, милостиво предоставляющий зрителю возможность следить за тем, как он водит за нос молодого амбициозного законника, не хочется думать, чем это кончится. И есть ли в сюжете нестыковки и провалы. Конечно, есть. Ну и что. Грегори Хоблит может в любом случае вести себя как его герой. «Я снял фильм. Он неудачен? Тогда докажи это».