В Музее современного искусства мэрии Парижа открылась полномасштабная ретроспектива фототворчества великого русского авангардиста Александра Родченко. Экспозиция подготовлена в сотрудничестве с Московским домом фотографии. В нашей газете публиковалась статья о ретроспективе Родченко, сделанной МДФ к своему юбилею. Парижская выставка по составу отличается от первой не намного. Однако смысловые акценты изменились. «Московский» Родченко отвечал за пространство, «парижский» -- за время. Главным героем выставки в российской столице был фотомонтаж. Александра Родченко показывали прежде всего конструктором нового взгляда на мир. В этом протравливающем мир диагоналями, компонующем его крест-накрест взгляде формировалось вся визуальная поэтика современности, от киномонтажа до практик мультимедиа. И работы в Москве распределялись по группам согласно пространственной логике нового зрения: абстрактные фотографии, футуристическое движение, ритм крупных планов, архитектурные структуры, схемы минимализма...

Нынешняя версия предлагает проследить творческий путь Родченко в более четкой хронологической заданности. Кураторы Ольга Свиблова и Эммануэль Д'Лекотте (хранитель фотографических коллекций Музея современного искусства мэрии Парижа) расширили жанровый репертуар. Открывает выставку инсталляция из объемных абстрактных конструкций Родченко начала 1920-х, воссозданных его внуком, известным историком фотоискусства Александром Лаврентьевым. Третьяковская галерея дала напрокат три хорошие живописные абстракции. В отдельной витрине собраны книги и фотоальбомы -- печатная продукция, где принцип фотомонтажа заступил на служебную вахту. Из семьи Александра Лаврентьева привезены картины позднего периода, одна из них -- с абстракцией 1943 года, кровеносными артериями на зеленом фоне -- будто предвосхищает эстетику неофициального искусства 60-х. Собранные в хронологической и тематической последовательности (от ранних «Портретов» до позднего цикла «Цирк») фотографии монтируют экспозицию по логике киноповествования. Такому восприятию способствует оформление залов. Французский дизайнер отлично распорядился длиннющим зигзагом анфилады. Он ввел в них темно-зеленые диагонали (экспозиционные стенки), задающие волнообразное движение внутри коридора. Так удачная организация пространства помогла проявить принципиальную для выставки субстанцию времени. По хронологии зритель изучает все этапы творчества мастера и воспринимает не только свершения на пути формальных экспериментов, но и драму жизни Большого Художника, попавшего в плен хронотопа Истории.

Французам в силу генетического кода их культуры показался архиважным социальный ракурс творчества Родченко. Экспозиционно заострен конфликт между инновацией фотомонтажной поэтики и документами, созданными Родченко в период путешествия по заданию «Изогиза» (журнала «СССР на стройке») в 1933 году на Беломорканал. Один кадр «Даешь воду» с вышедшими на митинг рабочими, стоящими черной толпой озлобленных, смертельно уставших, больных рабов говорит об эпохе правду столь же радикальную, что и Пятая симфония Шостаковича. И этот конфликт между честным желанием жить по указу ЦК, быть оптимистом и антиформалистом, и сокрушительной победой не принимающего ложь художественного взгляда, определил, на мой взгляд, режиссуру умно сделанной парижской выставки.

В сегодняшней жизни Музея современного искусства мэрии Парижа российское искусство находится на привилегированном положении. Благодаря новому директору Фабрису Эрго (Fabrice Hergott) летние вернисажи в музее представляют двух наших корифеев. На выставке Родченко было приятно видеть мэтра Эрика Булатова. Он пригласил меня в зал, где размещена его выставка живописи из личного парижского собрания и Центра Помпиду. Булатовским работам оказана честь открыть новое экспозиционное пространство персональных выставок классиков мирового contemporary art.