Театральный сезон еще не завершился, а первую театральную премию по его итогам уже вручили. Вот уже шестнадцать лет «Хрустальную Турандот» вручают в июне, и то, что в последние годы московские театры выпускают премьеры до самого августа, никого не смущает -- тут праздник всегда считали важнее формальностей. Награда эта самая старая среди московских и, вероятно, поэтому в последние годы она стала себя называть «высшей театральной премией Москвы», рассудив по умолчанию, что если никто другой, включая приз московского СТД «Гвоздь сезона», высшим себя не объявил, то место вакантно. Впрочем, несмотря на пафосное самоименование и наличие жюри, «Хрустальная Турандот» всегда была больше всего похожа на домашний праздник, где учредитель премии Борис Петрович Беленький вручает свои личные призы.

В прежние годы все это выглядело особенно эффектно оттого, что вручение происходило в Кускове, с концертом в золоченом зале имения Шереметевых, фейерверком над озером и банкетом посреди французского парка. Приглашенных кроме самих лауреатов и прессы было немного, так что действо это стилизовалось под графский праздник с концертом крепостных.

В этом году награждение впервые было перенесено в Третьяковскую галерею. Приглашенных для торжественности впускали через главный вход терема в Лаврушинском переулке, давали подняться по ковровой лестнице, уставленной девушками в платьях-клумбах, и на период съезда гостей оставляли прогуляться по двум специально отгороженным залам экспозиции вплоть до ивановского «Явления Христа народу». Нарядная публика почти как на хрестоматийной картине толпилась в ожидании, когда кто-то выйдет из центральных дверей и пригласит в банкетный зал. Но основное действие от греха подальше перенесли в менее драгоценный Инженерный корпус, само вручение шло в классическом конференц-зале в стиле 80-х, отчего бывший графский праздник стал похож на советское мероприятие. Впрочем, это никого не смутило, напротив, без золотого декора актеры чувствовали себя куда привычнее, и байки о том, кто кого как «расколол» на сцене, звучали непринужденно.

Все шло как обычно: перезревшую китайскую принцессу изображала Мария Аронова, когда-то получившая хрустальную статуэтку за лучший дебют, к ней был приставлен сват, которого на этот раз играл Роман Мадянов. Турандот пикировалась с назойливым сватом и сама себе предлагала в женихи разнообразных деятелей театра разного пола и возраста, зачитывая в виде загадки строчки из рецензий. Отгадку, то есть имя лауреата, оглашал Борис Беленький.

Самое располагающее в «Хрустальной Турандот» -- то, что хотя решения ее жюри иногда и выглядят странно, но в них никогда не бывает никакой «политики», как в «больших» премиях вроде «Золотой маски». Раз дали, значит, понравилось, вот и спасибо. Иногда создается ощущение, что призы тут раздают по принципу симпатичности. Вот, например, Михаил Державин очень симпатичный -- ему и дали награду «За честь и достоинство», которой он, вероятно, не скоро дождался бы в рамках другой премии. А еще забавно, что для «Турандот» как будто бы нет правил и то, что в других местах нельзя, хотя и очень хочется, здесь можно. Например, дать целых две премии за лучшую женскую роль: прелестной Ирине Пеговой за роль счастливой Москвы в спектакле Карбаускиса из «Табакерки» и грандиозной 87-летней Алле Казанской за роль матери в «Королеве красоты» вахтанговского театра. Или, что совсем уже ни в какие ворота не лезет, отдать премию за лучшую мужскую роль тому самому актеру, который ведет церемонию, Роману Мадянову (бомж Калина в спектакле «Куба -- любовь моя» театра Станиславского).

А еще хорошо, что в наградах «Турандот» обычно мимо фаворитов сезона не промахиваются: в этот раз за режиссуру премию получил Дмитрий Крымов («Демон. Вид сверху» в «Школе драматического искусства»), а за лучший спектакль -- «Самое важное» Евгения Каменьковича в «Мастерской Фоменко». И теперь, даже если эти спектакли, участвуя во всяких других конкурсах, почему-либо наград не получат, будет не так обидно: «высшая театральная премия Москвы» у них уже есть.