Одним из неожиданных структурных нововведений главы военного ведомства Анатолия Сердюкова стало
переподчинение медицинской службы вооруженных сил от начальника тыла министру обороны в мирное время и начальнику Генерального штаба -- в военное. На днях подробные объяснения этих реформ, как он их понимает, дал начальник Главного военно-медицинского управления (ГВМУ) Министерства обороны генерал-полковник Игорь Быков.
Стратегическая причина перемен, по словам начальника ГВМУ, -- «возрастание в государстве приоритетности здоровья человека, самой его жизни». Свидетельство этого -- и национальный проект «Здоровье». В вооруженных силах, помимо того, хорошее медобеспечение стало одним из положительных факторов, удерживающих офицеров в кадрах. Армия становится профессиональной, цена жизни и здоровья военного профессионала будет все более возрастать. Это подтверждает и опыт ведущих зарубежных армий мира. Поэтому и повышен статус медицинского обеспечения, дан толчок его более интенсивному развитию.
Учтено и то обстоятельство, что на попечении военных медиков сегодня находятся 6 млн человек -- от призывников до военных пенсионеров. Генерал Быков поставил «диагноз» некоторым из этих категорий.
У призывников в последние годы здоровье улучшается, но медленно -- примерно по 1% в год. По-прежнему почти треть призывного контингента на службу вообще призывать нельзя. Рекруты сегодня в основном страдают психическими заболеваниями, заболеваниями костно-мышечного аппарата, далее по степени распространенности идут наркомания, СПИД, вирусный гепатит B и C, кожные заболевания. Но даже с таким «набором» в первый год службы по болезни увольняется в среднем 0,4% призывников, в то время как в Германии -- 0,7%, в США -- 0,8%.
Военные попросили Государственную думу принять закон о стопроцентном обследовании на СПИД при призыве в вооруженные силы. На ведомственном уровне, вероятно, будут ужесточены требования к здоровью при призыве в ядерно-оружейный комплекс, во флот, в части постоянной готовности. Однако ужесточения медицинских требований к «обычным» призывникам не предвидится. «Мы не в той демографической ситуации», -- говорит г-н Быков. Но и смягчения ожидать не следует: не брать же в армию больных.
Большее внимание, пообещал начальник ГВМУ, будет уделено здоровью офицеров. Они чаще, чем их гражданские сверстники, подвержены стрессам и страдают гипертонической, язвенной и другими болезнями. В ближайшее время решением министра обороны будут введены штатные подразделения, которые займутся постоянным мониторингом здоровья офицерского корпуса. Будет возвращена система реабилитации после боевых действий, тяжелых морских походов, полетов -- за это уже выступили парламентарии обеих палат.
Травматизм в армии несколько вырос, однако медики относят это на счет интенсификации боевой подготовки -- участившихся крупных учений, дальних походов. Смертность в вооруженных силах не превышает 0,9% от поступивших на лечение в госпитали и медицинские пункты. У российских военных медиков «благодаря» Афганистану и Чечне лучший в мире опыт по выхаживанию после тяжелой травмы. В качестве примера генерал привел ставшие известными всей стране истории с рядовыми Сычевым и Рудаковым. Смертность от тяжелых травм в армии значительно меньше, чем в гражданской медицине, и стоит наравне с Институтом Склифосовского.
Видимо, в серьезных переменах в российской военной медицине сыграла личность самого Игоря Быкова. Он прошел в этой области все должностные ступеньки. Сам вид генерала, что бывает не так часто, вполне соответствует тем принципам здорового образа жизни, которые он проповедует. У него 1-й спортивный разряд по волейболу, плаванию, офицерскому многоборью, он не курит и практически не употребляет спиртное, два раза в неделю занимается интенсивной физической подготовкой. «На это времени жалеть нельзя», -- говорит главный военный медик. По его мнению, у нас в стране люди в массе своей поймут это лет через пять-семь, когда повысится уровень жизни.
Несколько лет генерал Быков был президентом Всемирного конгресса военной медицины, на котором представлено более 100 стран. Любые знания в этой области достигаются очень многими потерями. Иностранцы проявляют огромный интерес к российскому опыту, особенно к лечению минно-взрывной травмы. Только один пример. Если в начале афганской войны ранение слепой кишки приводило к смерти девяти человек из десяти, то сегодня уровень летальных исходов при таких ранениях снизился до 20--30%.
При подчинении медицинской службы вооруженных сил министру обороны решается сразу несколько застарелых проблем. Уменьшается вероятность новых попыток отобрать у военных санаторно-курортную систему, которая в военное время превращается в сеть госпиталей и реабилитационных центров. Прекратятся попытки снять с военных врачей форму.
Сегодня в медицинской службе вооруженных сил и без того лишь 16 тыс. военнослужащих и более 150 тыс. гражданского персонала. Врач в армии должен быть военным, уверен генерал Быков и ссылается на историю. В свое время англичане ушли от госпиталей, сняли с врачей форму и в войне за Фолкленды получили громадные потери, о которых до сих пор умалчивают. Потом все было возвращено на прежние места. Секрет прост: военный врач учится оказанию медицинской помощи на поле боя, в лазарете, в медицинском пункте. И, наконец, при новой системе подчиненности военных пенсионеров не отлучат от госпиталей и военных поликлиник и не переведут в обычные районные.
Генерал Быков не намерен отменять донорство в армии, хотя мир постепенно уходит от переливания крови к плазме и эритромассе. Крупнейший запас этих элементов находится в России в одном лечебном учреждении -- в госпитале имени Бурденко в Москве. Он позволит обеспечить вооруженный конфликт малой интенсивности. Запасы же крови создаются только для повседневной работы госпиталей. Совершенствуется диагностика онкологических заболеваний.
В этом году в госпитале имени Бурденко, через который в год проходит более 8 тыс. онкологических больных, устанавливается уникальный, очень дорогой аппарат -- позитронно-эмиссионный томограф. Он может показать в организме даже одну клеточку, оторвавшуюся от злокачественной опухоли, то есть определить направление метастаза. Таких аппаратов единицы в России. Госпиталь имеет в онкологии результаты мирового уровня.
В госпитале имени Вишневского в Красногорске заканчивается строительство большого корпуса, в котором будут так называемые лучевые каньоны -- для лучевого лечения, что было раньше слабым звеном. В течение ближайшего года начальник ГВМУ намерен выстроить «идеальную схему лечения онкобольных».
Главная же цель переподчинения ГВМУ министру обороны, что называется, привести ситуацию в соответствие с буквальным смыслом работы военных медиков: медицинская служба с чисто военной точки зрения не тыловая служба, а боевая, непосредственно влияющая на характер боевых действий. У военных медиков есть понятие «золотой час»: если солдат или офицер получает ранение на поле боя, то максимально облегчить его участь можно, если оказать неотложную медицинскую помощь в течение часа, а квалифицированную -- в первые шесть-восемь часов. Понятно поэтому, что военные медики должны находиться не на тыловом пункте, а на командном.
Из доклада министра обороны США конгрессу: «Командование вооруженных сил Соединенных Штатов считает, что забота о здоровье военнослужащих, ветеранах, членах их семей оказывает непосредственное влияние на количественно-качественные характеристики регулярных войск и резервов, способствует формированию доброжелательного отношения к бывшим военнослужащим в американском обществе и сохраняет для мобилизации большой контингент высококвалифицированных специалистов, готовых служить в вооруженных силах».
