Во вторник на заседании коллегии российского Минобороны генералитет делил деньги -- 10 млрд долларов. Приблизительно в такую сумму оцениваются предстоящие бюджетные расходы на национальную оборону в 2002 году. Замминистра обороны Любовь Куделина ознакомила военное руководство с проектом сводной сметы на будущий год, после чего члены коллегии Минобороны попытались определиться с «приоритетными направлениями финансирования». Их оказалось больше, чем денег, хотя финансирование военного ведомства по сравнению с бюджетом-2001 и без того увеличивается примерно на четверть.

По большому счету, приоритетов ровно три: перевооружение армии, ее сокращение с одновременным повышением уровня боеготовности и материальное обеспечение военнослужащих. Однако каждый из этих трех пунктов распадается на сотни и даже тысячи подпунктов, систематизировать которые военному руководству так до сих пор и не удалось за все десять с лишним лет военной реформы. Легко сказать «программа перевооружения». Значительно труднее разработать документы, на основании которых она должна осуществляться. И наконец, абсолютно невозможно эту программу выполнить. По крайней мере в том ее виде, в котором она после двух лет разработки и бесконечной череды согласований была представлена в нынешнем году на подпись президенту. По словам информированных источников газеты «Время новостей» в российском Совбезе, переданная в Кремль программа перевооружения представляла собой 42 (!) объемистых тома. При этом ее обеспечение финансовыми ресурсами оказалось примерно вдвое ниже, чем у предыдущей национальной программы вооружения «образца 1996-го года». Правда «программа-96» была тихо похоронена сразу же после ее утверждения российским президентом. На сей раз Кремль проявил большее упорство и завернул программу на доработку. Что с ней будет дальше, одному богу известно. До последнего времени российское военное руководство отдавало приоритет финансированию программ поддержания боеготовности стратегических ядерных арсеналов страны (летом 1999 года даже вступил в силу специальный федеральный закон «О финансировании государственного оборонного заказа для стратегических ядерных сил РФ»). Экс-министру обороны России маршалу Сергееву в этой связи приходилось постоянно открещиваться от обвинений в том, что он тратит львиную долю военного бюджета на ракетные войска стратегического назначения, выходцем из которых он являлся.

Нынешний министр ударился в другую крайность. По словам Сергея Иванова, с ядерными арсеналами у России все в порядке -- «щит у нас достаточно надежный». Зато обычные вооружения «БМП, танки, самолеты -- все это нуждается в модернизации или просто замене». Кто бы спорил, конечно, нуждается. Однако же и подавляющее большинство стратегических носителей вооружения российской ядерной «триады» уже давно эксплуатируется со значительным превышением гарантийных сроков. При этом роль ядерного оружия для обеспечения национальной безопасности государства сейчас высока как никогда: в ходе обсуждения путей военной реформы на заседании Совбеза в конце прошлого года было официально признано, что отражение сколь-либо серьезной агрессии российская армия в ближайшее десятилетие сможет обеспечить только за счет своих ядерных арсеналов.

Похожая ситуация складывается и с сокращениями армии, которые требуется провести до конца 2005 года одновременно с повышением ее боеготовности. В теории одно с другим вроде бы вполне совместимо. На деле же Минобороны столкнулось с тем, что оно просто не может расстаться со многими из тех, кто под эти сокращения попадает. Закон не позволяет увольнять из армии офицеров, не получивших жилья и иных положенных видов материальной компенсации. И в целом по России таких «полувоенных-полугражданских» офицеров сейчас насчитывается десятки тысяч. В итоге сокращать приходится не тех, кого надо, а тех, кого можно. Штаты вооруженных сил вроде бы формально укомплектованы, а сравнительно небольшую оперативную группировку для усмирения Чечни с гигантским трудом приходится буквально по человеку собирать по всем военным округам.