Фестиваль документального кино "Контакт" основан министерством культуры, национальным союзом кинематографистов Украины, каналом "1+1" и Фондом неигрового кино имени Ларисы Роднянской при поддержке кинофестиваля "Молодость" (причем только 100 тыс. гривен получено из госбюджета). Задача «Контакта» -- знакомить украинских документалистов с творчеством их зарубежных коллег, интегрировать украинское кино в мировой процесс, и вообще поддерживать существование документального кино как жанра. И это последнее -- очень не простая задача, и не только на Украине.

Председатель международного жюри, известный британский документалист Пол Уотсон на открытии сказал, что сегодня телевидение наступает столь сильно, что искусству документального кино приходится очень туго, оно буквально погибает под форматом телеканалов. А украинские профессионалы в кулуарах добавили к этому интересную информацию -- оказывается, одним из самых востребованных жанров сегодня для документалистов становятся биографические фильмы, которые крупные бизнесмены заказывают о самих себе и своих друзьях. Демонстрируются такие картины на частных вечеринках, но бюджет их производства побольше, чем у тех, что финансирует министерство культуры.

Возможно, именно с сильной конкуренцией со стороны финансово состоятельных граждан связано то обстоятельство, что на «Контакте» собственно украинское кино было представлено довольно слабо. Всего три картины участвовали в полнометражном национальном конкурсе, две из них принимали участие и в международном. В результате национальное жюри приняло решение вообще не присуждать Гран-при, а призы в номинациях «полный» и «короткий метр» достались картинам «Диссиденты» и «Спираль истории». Второго фильма я, признаюсь, посмотреть не сумела, а первый, снятый Александом Фроловым и Виктором Шкуриным на канале «1+1», представляет собой как раз стандартный телевизионный сериал (монтаж кадров хроники и монологов участников и очевидцев), рассказывающий об украинский интеллигентах, боровшихся в 60--80-е годы с советской властью, входивших в Хельсинкскую группу -- интересный по материалу, вполне добротный и внятный, но, к сожалению, ничем иным не выдающийся.

Под «оранжевым» солнцем

Первый фестиваль "Контакт" состоялся весной 2005 года, сразу после «оранжевой революции». В это время Киев еще находился в состоянии общественного подъема, хотя скептические настроения уже не были редкостью, а эйфория победы сменилась дискуссиями и спорами о будущем. Фильмы о майдане уже появились, но их авторам не хватило времени на осмысление и рефлексию, они лишь фиксировали происходящее с разной степенью ангажированности. Третий "Контакт" пришелся на время нового политического кризиса, и его гости и участники явно рассчитывали, что именно документальное кино принесет какие-то свои комментарии и объяснения тем переменам, что происходили на Украине два прошлых года. Увы. Документальное кино Украины, представленное на фестивале, перемен как будто не заметило. И это странным образом соотносится с происходящим на улицах города: весенний зеленый Киев живет своей жизнью, люди гуляют, пьют пиво, стоят в очереди на стадион, где происходят бои на приз братьев Кличко, обсуждают футбольный чемпионат, который разрешили провести на Украине, гуляют с детьми в парках. А в это же время на центральных площадях и улицах проходят митинги, где-то реют оранжевые флаги, где-то бело-голубые (а еще появились какие-то новые, цвета фуксии), шествуют колонны с демонстрантами, у Мариинского дворца стоят палатки, окутанные тяжелым духом немытых тел, обитатели которых, впрочем, в свободное от основной работы время время охотно наслаждаются хорошей погодой и прекрасным видом на Днепр. И та, и другая жизнь течет параллельно, как будто не задевая друг друга.

Но и это не становится темой для документального кино.

Единственным фильмом программы, посвященным политической жизни Украины, оказалась «Оранжевая зима» живущего в США уроженца Киева Андрея Загданьского, который смонтировал хронику «оранжевой революции», соединив ее с фрагментами опер "Борис Годунов" и "Травиата", шедших тогда в Киеве, и фильма "Земля" Довженко. Автор хотел представить свою версию событий на майдане, погрузив их в контекст художественного языка и задав им тем самым иной ракурс. Хотя в итоге высказывание получилось довольно туманным, другой попытки осмыслить значение «оранжевого» феномена на фестивале предложено не было.

Организаторы «Контакта», впрочем, очевидно стремились к созданию максимально полной картины современной документалистики, и представленные на фестивале фильмы являли самые разные ее формы. Программа была составлена весьма тщательно, соседство фильмов предполагало взаимные связи между их тематикой, но такая тонкость стратегии оказалась не востребованной. Можно сказать, что основной темой фестиваля организаторы предполагали сделать многообразие мира и сложность совместного существования чужеродных моделей. Именно этому было посвящено большинство представленных картин. Например, снятый братьями Барак из Израиля фильм «Мост через Вади» (он заслуженно выиграл в международном конкурсе полнометражных картин), в котором рассказано о школе, где вместе учатся еврейские и арабские дети, а учителя всеми силами стремятся избежать унификации, сохраняя национальную идентичность, и приучают малолетних представителей враждующих народов к мысли о необходимости сознавать наличие другого и уважать его инаковость. Фраза о том, что правила диктует победитель, но он не должен забывать, что его позиция причиняет страдания побежденному, сказанная учительницей-еврейкой, поразила меня уровнем доверия к ученикам, которые реально учатся существовать в неоднородном мире.

О том же, но на другом уровне рассказывает фильм "Мой отец турок", снятый режиссером из Германии Маркусом Феттером о самом себе и своем отце, живущем в Турции, с которым взрослый сын решил наконец познакомиться, чтобы понять и историю своей матери, и самого себя, и тех, чужих ему по культуре и родных по крови людей, что говорят на другом языке и живут в ином мире.

О том же и фильм "Семья в изгнании", снятый иранцем Арашем Риари, выросшим в Австрии. Это история про то, как члены одного традиционного иранского семейства, живущие в Америке, Европе, однажды собираются вместе в Саудовской Аравии, чтобы повидаться наконец со своими родителями и сестрами, оставшимися в Иране. Европейцы и американцы, двоюродные братья и сестры, они пытаются принять или отвергнуть законы мусульманского мира и проверить прочность кровных уз разностью новых своих культур. Один из героев этого фильма, отец режиссера, бывший преподаватель персидской культуры в иранском университете, бежавший со своими детьми и женой в Австрию, приехал на фестиваль, чтобы рассказать о своих переживаниях. И это было довольно поучительно, слушать человека, страстно любящего свою родину и культуру, но вынужденного не только всю жизнь прожить среди чужих, но наблюдать, как его дети оказываются чужими там, где он -- свой.

О преодолении инаковости и об уважении к другим, снят и норвежский фильм, ставший главным призером фестиваля -- «Терпение в сердцах», повествующий о сложных отношениях с миром человека, больного синдромом Дауна.

О своих и чужих рассказывало большинство фильмов фестиваля, но все они имели один изъян -- они были сняты не про тех, кто сегодня топчет зеленые газоны Мариинского парка и булыжники Крещатика, тех, кто учит один язык и забывает другой.

Зато о них говорил на пресс-конференции Ежи Гофман, приехавший на «Контакт» представить новые серии своего большого проекта «Украина: становление нации»: "Если же все "другое" считаем вражеским или опасным -- начинается драма большой ксенофобии. Для людей, привыкших, что Украина не что иное, как маленькая часть России, Малороссия, это неприемлемо. Но период военных конфликтов в Европе, я надеюсь, прошел безвозвратно и чему-то научил нас. Россия может быть великой страной в силу своего богатства, промышленности, нефти, а также культуры и науки, но должна свыкнуться с тем, что Украина независима...» Польский режиссер сказал также, что толчком к работе для него было появление книги Леонида Кучмы, а вернее, ее названия «Украина -- не Россия». В своем фильме режиссер хотел бы обратиться к Западу с вопросом: "Что ты знаешь об Украине?", к России -- "Что ты думаешь об Украине?", к самой Украине -- "Кто ты, кем себя чувствуешь?" Но вот что интересно -- в своем достаточно субъективном, но все же просветительском и довольно беглом киноочерке пан Гофман останавливается на близкой, но все же истории страны. О ее сегодняшнем дне, считает польский классик, должны рассказать сами украинцы -- они, вероятно, и будут снимать материал для пятой, завершающей серии. Кем себя чувствует Украина, так и не понятно, и прежде всего, по-моему, самой Украине...

Под небом голубым

Российское кино на «Контакте» было представлено, прямо скажем, не лучшим образом. Полнометражных фильмов из России не было вовсе, а три короткометражных явно не были ни самими характерными, ни самыми яркими из созданных за последние годы. «Голод во лжи» Павла Пономарева-Менделя -- это телевизионный фильм, выбранный организаторами, очевидно, из-за темы голодомора, рассказывает историю американского журналиста, работавшего в Советском Союзе, но умолчавшего про массовые смерти от голода и даже выступившего с опровержением просочившейся в западную прессу информации об этом. «Четыре жены буревестника революции» -- профессионально и добротно сделанное монтажное кино Александра Столярова на вполне избитую тему о подозрительных обстоятельствах смерти Максима Горького, в котором текст, как и во всяком телевизионном повествовании, важнее изображения. Наиболее авторский из отобранных фильмов -- «Привет, Феллини!», снятый молодым режиссером Арманом Ерицяном, предыдущая работа которого, пронзительная документальная мелодрама «Под открытым небом» о бомжах в Ереване, привлекла к нему всеобщее внимание. На мой взгляд, новый фильм, героиня которого, уличная певица, принадлежит к любимому документалистами племени чудаков и городских сумасшедших, сильно слабее. В нем автор слишком доверяет «самоигральности» материала, не выдерживающего такого доверия. Однако для молодых зрителей фестиваля этот фильм показался наиболее интересным -- возможно, из-за современности языка и формы, уже хорошо знакомой в России, но еще не освоенной на Украине. Тем не менее жаль, что новое документальное кино России оказалось не востребовано. Хотя в программе для публики, вне конкурса, был показан фильм Александра Расторгуева «Дикий, дикий пляж», новаторский и жесткий, вызвавший реальные споры и даже резкое неприятие со стороны некоторых киевских кинематографистов. Однако и эта картина не стала объектом пристального внимания местной молодежи или интеллигенции -- вообще с посещаемостью городских кинотеатров, в которых в этом году демонстрировались некоторые фильмы фестиваля, было не слишком хорошо, и директор «Контакта» Андрей Халпахчи с грустью и завистью вспоминал об Амстердаме, где билеты на документальные фильмы раскуплены задолго до начала фестиваля, а залы набиты битком. Киевскую публику к таким подвигам надо еще приучать.

Подводная лодка из степей украинских

Первый «Контакт» открывался торжественно и эмоционально. Тогда на церемонию приехал совсем свежий еще президент Ющенко, который плакал, посмотрев документальный фильм «Розы для синьоры Раисы». На этот раз ни Ющенко, ни других важных политических персон на открытии не было, но картину, в этот вечер представленную публике, посмотреть им было бы полезно. Фильм «Пан Пилипенко и его субмарина» снят немецкими кинематографистами Яном Генриком Древсом и Рене Гардером. Строго говоря, это не совсем документальный фильм, картина существует в модном сегодня пространстве между игровым и документальным кино, хотя все ее герои -- реальные люди, и все происходящее лишь направляется умелой рукой ее постановщиков в нужное русло, но существует на самом деле. Пан Пилипенко -- пенсионер, живет в селе Евгеньевка в украинской глубинке, говорит на суржике, украинского литературного языка не знает и плохо понимает. У него есть мечта -- он строит подводную лодку. Тридцать лет, собирая по деталям из старья, по чертежам из старых советских журналов, отрывая время от основной деятельности -- выращивания рыбы в садках, гусей до поросей. Жена недовольна, денег мало, детям надо помогать, а муж тратит пенсию на аккумуляторы. Но вот -- не без подстрекательства со стороны немецких киношников пан Пилипенко собирается устроить испытания своей субмарины в Черном море. Нанимает грузовик, водружает на него свой сине-зеленый агрегат и движется с ним в Крым, навстречу глубоководным рыбам и травам. Про то, как удалось подводникам-любителям уломать бдительных пограничников, фильм умалчивает, а вот герои, приехавшие на премьеру, рассказали, что пришлось подключать военных атташе, немецкое посольство и даже папу братьев Кличко, но в конце концов погружение состоялось. Герой фильма по его окончании был продемонстрирован гостям во всей своей почти фольклорной типичности -- человек большой и бессмысленной мечты, жизнерадостный и непотопляемый, как его подводная лодка.

Художественный образ -- единственное, что остается в сознании от череды событий и множества их трактовок, единственное, что по-настоящему запоминают люди, что определяет их отношение к прошлому и настоящему. Пока реальность не отразилась в искусстве, ее суть никому не известна, что бы ни говорили политики, и лишь искусство дает реальности форму и определенность. Об этом, кстати, мы говорили с одним из членов международного жюри «Контакта», российским режиссером с украинским паспортом, ныне проживающим в Германии Сергеем Лозницей. Подробное интервью с ним о сути искусства документального кино, его границах и задачах будет опубликовано в будущих номерах «Времени новостей».