Кудрявый человек средних лет, сидя за столом на плохо освещенной сцене, возится с какими-то механизмами. Они под его умелыми руками начинают издавать ритмичные пощелкивания и позвякивания. Потом человек берет трубу -- обычный духовой медный инструмент -- и начинает играть. Так можно описать концерты французского композитора Пьера Бастьена и его «Механического оркестра», которые в минувшие выходные прошли в Москве аж три раза. Бастьен открыл фестиваль «Звуконструкции» в пристанище всех талантливых чудиков мира, клубе «Дом», затем играл в серьезном «О.Г.И.» и респектабельном пабе «16 тонн».

Оркестр Бастьена невелик -- трое исполнителей умещаются на обычном письменном столе. Зато каковы оркестранты! Один -- старый проигрыватель виниловых грампластинок, чей мотор переделан так, что может издавать непрерывный ритмичный «скрэтч». Он, как скрипка, отвечает за верхние частоты. Второй -- детское пианино, чьи клавиши нажимаются валиком с выступами, почти как в старинных клавикордах. Это механизированное фоно играет нехитрые интервалы, своего рода басовую партию. Партия ударных отдана непонятно кому, собранному из детского конструктора.

Трио бывалых профессионалов скрипит, пищит и постукивает четко в соответствии с программой, позволяя мэтру спокойно солировать. Бастьен прекрасно играет на трубе, а когда звук трубы приедается, музыкант приспосабливает к ней трубку, уходящую в бутылку с водой. Вода булькает, создавая «спецэффект». Иногда солист откладывает трубу и играет на какой-нибудь совершенно детской хрипящей дудочке. За оркестром тем временем следит видеокамера -- изображение всяческих шестеренок, валиков и прочих крутящих механизмов непрерывно проецируется на экран. Выглядит забавно, но еще забавнее, что через пять минут перестаешь отвлекаться на «как это сделано» и начинаешь слушать музыку, воспринимая весь этот самодельный трип-хоп как что-то цельное и важное.

Популярный в середине 90-х стиль трип-хоп помянут неспроста. Такие щемящие мелодии с «неправильным» звуком и играли бристольские группы Massive Attack и Portishead. Еще музыка Бастьена напоминает «техно»-джазменов вроде Эрика Трюффаза и St. Germain. А вообще-то Бастьен смахивает на гениального ребенка, который в отсутствие родителей обслушался трип-хопа и решил сделать что-то похожее. Один. Подручными средствами.

Возможно, все было наоборот -- Бастьен начал формировать свой оркестр еще лет двадцать назад. Не удивлюсь, узнав, что тот же Людовик Наварре (St. Germain) в детстве обслушался Бастьена и пытается идти по его следам. Только большим бюджетом. Бастьен же утверждает, что занимается «современной европейской академической музыкой», являясь наследником Баха и Моцарта. Может, и так.

Дети вряд ли оценят «детскость» «Механического оркестра». Для них все эти звучащие фиговины, хрипящие дудочки, губные гармошки из расчески и фольги -- рутина, а «здоровская» вещь -- зверюги, вылезающие из циферблата часов на Театре Образцова. Они живут в стране, куда виза дается на короткий срок (и только один раз), а чужих не пускают никогда. Исключения делают для прадедушек, и не на паритетных началах (в романе «Сто лет одиночества» праправнуки дряхлой Урсулы играют в нее как в куклу). Бастьен напоминает, как мы ощущали себя, когда деревья были большими, а под столом умещался вигвам на пятьдесят индейцев. Его «Механический оркестр» очень серьезная вещь. Кроме шуток.