На мини-фестиваль «Догма» в Москву приехали сценарист Андрес Томас Йенсен и режиссер Лоне Шерфиг. Йенсену еще нет и тридцати, но он уже получил известность не только как один из ведущих «догматических» сценаристов («Король жив», «Последняя песнь Мифуне»), но и как автор динамичного, остроумного и чрезвычайно популярного боевика «В Китае едят собак» (у нас вышел на видео под названием «Быстрые стволы»). Своим фильмом «Итальянский для начинающих» Шерфиг нарушила одно из правил манифеста Ларса фон Триера. Она пренебрегла запретом на жанровое кино и сняла сентиментальную комедию об обычных людях, единственное желание которых -- обрести счастье. Наградой ей стал «Серебряный медведь» Берлинского кинофестиваля. И Йенсен, и Шерфиг обязаны движению «Догма» своей славой. Но в интервью нашим корреспондентам они признались, что в жестких рамках «догматического» манифеста им становится тесно.
Андрес Томас Йенсен: Я устал от «Догмы»

-- «Догма» придала огромный импульс датскому кино, разрекламировала его по всему миру. Но проблема в том, что теперь все датское кино выглядит со стороны одной большой «Догмой». Вы не устали от этого?

-- Очень устал. Где бы я ни был, мне задают вопросы о «Догме», но датское кино ею не исчерпывается: у нас есть сильная комедийная традиция, историческое кино. Сейчас «Догма» распространила влияние и на эти жанры. Продюсеры охотно берутся за проекты, выдержанные в стилистике «Догмы»: они очень дешевы и обычно легко окупаются. А на настоящее кино остается все меньше денег.

-- По вашему сценарию уже снято как минимум одно «настоящее кино» -- с жестокими разборками и взлетающими на воздух машинами. Вы задумывали «В Китае едят собак» как апологию жанра или как пародию на него?

-- Это была провокация. Кинематографический истеблишмент в Дании пропитался политкорректностью. Вот мне и захотелось сделать фильм, в котором отношение к национальным меньшинствам и гомосексуалистам было бы не таким ханжеским. А еще в Дании абсолютное большинство считает, что если в фильме есть оружие, то он обязательно плохой. Я хотел доказать, что это не так.

-- И вы обратились к американской традиции...

-- Все журналисты в один голос заявляют, что «В Китае едят собак» -- это тарантиновское кино. Но лично меня куда больше вдохновляли ранние фильмы Мартина Скорсезе. С Тарантино меня объединяет другое: как и он, я несколько лет работал клерком в видеопрокате и насмотрелся дешевого американского трэш-кино. Этот опыт я тоже использовал в сценарии. А персонаж Ангела, разумеется, позаимствован из «Этой прекрасной жизни» Фрэнка Капры. Я видел этот фильм еще ребенком и могу пересматривать его бесконечно.

-- В диалогах много забавных фраз. Цитируют ли их в разговорной речи?

-- «Мы же всего лишь повара», -- говорят герои, когда выясняется, что вместо того, чтобы закопать труп, они просто присыпали его землей. Эту фразу в Дании теперь часто используют вместо «упс» -- когда хотят извиниться за какой-нибудь просчет.

-- А теперь, уж извините, вернемся к разговору о «Догме»...

-- Ничего, я привык.

-- Кажется, фильмы «Догмы» можно разделить на две категории. В первую попадают фильмы жесткие, депрессивные и, как правило, очень хорошие. Во вторую -- фильмы политкорректные, ручные, непременно с хорошим концом. Вы попробовали себя в обеих разновидностях. Снятый по вашему сценарию «Король жив» -- один из самых радикальных фильмов «Догмы», а сентиментальная «Последняя песнь Мифуне» могла бы быть сделана и в Голливуде...

-- Серен Краг-Якобсен (режиссер «Последней песни Мифуне». -- Ред.) просил меня написать сценарий, максимально близкий к мейнстриму. Кажется, это удалось: фильм имел в Дании большой успех у публики. После «Идиотов» и «Торжества» важно было показать, что «Догме» под силу и нормальные человеческие истории.

-- История, которую вы сейчас сочиняете для Лоне Шерфиг, будет «нормальной человеческой»?

-- Это будет трагический фильм о двух братьях, полюбивших одну женщину. Никакой «Догмы»: пленка «Кодак», широкий экран, красивое освещение. Хочется наконец-то снять реальное кино.
Лоне Шерфиг: К «Догме» я вернусь лет через десять

-- «Итальянский для начинающих» называют романтической комедией. Почему вы сделали своих героев романтиками?

-- Очень многие режиссеры -- романтики, и я не исключение. А своих героев я сделала похожими на себя. То, что они говорят с экрана, я хотела бы сказать в жизни. Особенно это касается священника -- у меня с ним много общего. Кстати, герои унаследовали от меня не только взгляды, но и детали моей биографии. Например, Олимпия работает в кондитерской, как когда-то я сама.

-- Почему вы решили закончить фильм хэппи-эндом?

-- Из коммерческих соображений продюсеры часто заставляют режиссеров приклеивать картинам счастливые финалы. Но меня никто об этом не просил -- это было мое решение. Потом, я понимала, что многие зрители хотели бы такого окончания истории, и пошла им навстречу. Не все одобрили мой выбор. Например, Ларс фон Триер считает, что фильм был бы лучше, если бы закончился на десять минут раньше: герои приезжают в Италию, и на этом все.

-- Почему вы решили поставить картину по правилам «Догмы»?

-- Это была не моя инициатива. Студия «Центропа» предложила мне сотрудничество. Я долго раздумывала, но в конце концов согласилась.

-- Ограничения «Догмы» не мешали вам работать?

-- В какой-то мере мешали. Но я прежде всего думала о новых возможностях, которые у меня появились. Мне понравилось, что не надо гнаться за совершенством изображения -- нужно просто показать реальную жизнь.

-- Ваш следующий фильм тоже будет «догмой»?

-- Это большая привилегия -- быть членом братства «Догмы». Но сейчас я собираюсь снять обычную картину. А к «Догме» мне захочется вернуться, возможно, лет через десять.