Сегодня в Осло начинаются торжества, посвященные столетию главной премии планеты -- Нобелевской. В норвежскую столицу прибыло более трех десятков лауреатов премии мира -- знаменитые политики и правозащитники. Среди них далай-лама, президент Южной Кореи Ким Дэ Чжун, экс-президент Польши Лех Валенса и многие другие. Российский лауреат Михаил Горбачев не приехал по болезни, а министру иностранных дел Израиля Шимону Пересу и палестинскому лидеру Ясиру Арафату сейчас явно не до праздников -- Ближний Восток переживает самый острый кризис с 1993 года, когда здесь же, в Осло, начинался мирный процесс, удостоенный годом позже Нобелевской премии. Более того, группа ученых из Мексики и США обратилась к Нобелевскому комитету и королю Норвегии с призывом лишить Арафата награды. Этого не случится. Как заявил газете «Время новостей» директор Нобелевского института Гейр Лунестад, «решение окончательно и бесповоротно, таковы незыблемые правила». Однако кризис ближневосточного урегулирования заставляет многих сомневаться в правильности принятого тогда решения. Корреспондент газеты «Время новостей» Петр РОСИЧ обратился к 84-летнему ветерану норвежской политики Коре КРИСТИАНСЕНУ, бывшему главе Христианской народной партии, министру энергетики и нефтяной промышленности. В 1994 году он был членом Нобелевского комитета и вышел из него в знак протеста против присуждения премии Ясиру Арафату.

-- Когда вы хлопнули дверью, многие критиковали вас за то, что вы не хотите способствовать миру. Вы не пересмотрели свою тогдашнюю позицию?

-- Нет. Взгляните на жизненный путь Арафата до присуждения ему премии мира -- в то время он больше подходил под формулировку «террорист». Разве это соответствует идеалам Альфреда Нобеля? Другие члены комитета считали, что премия сделает Арафата более сговорчивым, более мягким и способным на примирение. Другими словами при вынесении решения комитет думал о будущем Арафата, пытаясь таким образом повлиять на его мышление и поведение, они просто зачеркнули его воинственное прошлое. Комитет больше всего думал о закреплении мирного процесса, начавшегося в Осло. Но смотрите: ситуация обострилась, и мы получили обратный эффект.

Надо сказать, что израильтяне Перес и Рабин тоже не числились в моем списке, я выступал за то, чтобы наградили Армию спасения и епископа Карлуша Белу из Восточного Тимора -- он тогда был оккупирован Индонезией. Когда я понял, что взаимопонимания с остальными членами комитета у меня нет, я сам вызвался на разговор с его председателем Сейерстедом. Я не мог идти на сделку с совестью. Я никогда не жалел о содеянном и сейчас могу с достоинством посмотреть в глаза любому. Хочу напомнить вам другой случай -- когда в 1973 году премия была присуждена госсекретарю США Генри Киссинджеру и северовьетнамскому лидеру Ле Дык Тхо, за окончание войны во Вьетнаме. Тогда два члена комитета тоже были не согласны с большинством, но их все же переубедили проголосовать «за». После объявления решения комитета эти два человека пожаловались журналистам и общественности, что они были вынуждены против своей воли поддержать большинство. Их немедленно выбросили из состава комитета. Я не хотел повторения подобной ситуации и поэтому принял нелегкое решение уйти самому. После того как я заявил об этом, норвежская пресса и мои бывшие коллеги обрушились с критическими замечаниями в мой адрес. Зато со всех концов мира я получал приветственные письма, где выражалась поддержка. После выхода из комитета меня просили возглавить кампанию по изменению решения Нобелевского комитета с целью лишить Ясира Арафата премии мира. Я отказался. Назад это уже не повернуть.

-- Как, на ваш взгляд, можно сегодня разрешить конфликт на Ближнем Востоке, разгоревшийся с новой силой?

-- Я бы тоже хотел услышать какое-то решение. Но я считаю, что прежде всего необходимо покончить с актами террора со стороны палестинцев. Гражданские лица, мирное население не должны страдать. Для меня совершенно неприемлемо, когда арабы-палестинцы ставят целью убивать молодых людей на оживленных улицах и в общественных местах.

-- Кто, по-вашему, самые заслуженные лауреаты за столетнюю историю премии мира?

-- Немецкий писатель-антифашист Карл Фон Осецки, лауреат 1935 года, Андрей Сахаров, 1975 год, южноафриканский лидер Нельсон Мандела, 1993 год.

-- В прошлом году премию присудили президенту Южной Кореи Ким Дэ Чжуну. Как вы считаете, нужно было поощрить также и лидера Северной Кореи Ким Чен Ира, прорыв в отношениях был ведь двусторонним?

-- Я считаю, что нет. Пока в стране нет демократического процесса, а у власти стоит диктатура, я не считаю возможным предлагать подобные кандидатуры.

-- А как же Михаил Горбачев? СССР тоже не был образцом демократии.

-- На том этапе, 10 лет назад, Горбачев, судя по всему, старался делать все, что было в его силах. Поэтому его премия не вызывает у меня никаких сомнений. Хотя, если бы я выбирал, я, может быть, и не поставил бы его на первое место в списке.

-- Считаете ли вы, что Нобелевская премия по-прежнему остается самой почетной, и оказывает ли она какое-то влияние на развитие мира?

-- Ясно, что результат награды незаметен сразу. В мире много подобных премий, но Нобелевская все же уникальна. Посмотрите, даже такой политик, как Билл Клинтон, мечтал заполучить ее, для чего изменил в сторону смягчения свою международную политику, прежде всего на Ближнем Востоке. Так ему хотелось подойти под формулировку сторонника мирных решений сложных вопросов. Но премия, как мы знаем, ему не досталась.