Центральный дом художника стал пропилеями Второго Московского биеннале, открыв в конце прошлой недели подготовленную галереей Марата Гельмана, куратором Александром Пановым при участии Spiderprojects выставку «Дневник художника», которая является частью программы «Черный квадрат», инициированную Региональным общественным фондом поддержки художественных проектов и ЦДХ.

Выставку «Дневник художника» корректно сопоставить с открывшимся месяц назад другим проектом Второго Московского биеннале -- выставкой «Верю». В обоих случаях зритель вправе рассчитывать на вовлеченность в сильное экзистенциальное поле тех, кто заслужил право выкладывать звенья Цепи Бытия, руководствуясь прихотью творческого воображения. В обоих случаях художники очень старались соответствовать и быть на высоте. В обоих случаях некоторых подвела принятая в арткомьюнити ролевая модель: желание отработать свой известный заранее бренд и получить зачет в каком-то мифическом рейтинге.

Последние вопросы, жертвенность, кровь и пот пошли в ход особенно бойко (в первую очередь по воле самих мастеров, вытащивших из архивов опусы 5--7-летней давности). Восхитительна, конечно, самонадеянность и убежденность, что недорогой эпатаж и декоративная шокотерапия возымеют огромный успех. Хороший художник Юрий Альберт кровью написал слова о том, что написал слова кровью. Колбу, обернутую макрофотографией кожных ожогов и порезов, с кляпами-бинтами на концах вынесли в зал участники группы АЕС. На видеоэкране Вячеслав Мизин рукой, в которую воткнута игла с отводными трубочками для тока краски-крови, собственной животворной жидкостью пишет автопортрет. Подобные артефакты на редкость нарциссичны. По большому счету им или, например, придуманному молодежной группой «Наливка-Запеканка» тренажеру, движения рычагов которого синхронизируются с демонстрацией порновидео, никакой зритель не нужен. Это тот случай, когда тема в прямом смысле закрыта, а разговор окончен.

Заслуга кураторов в том, что большая часть работ все-таки оказалась посвящена умению художников не отвечать на вопросы, а задавать их. Даже выстроились диалогические пары. Александр Бродский с шарманкой, где внутри модель спального района и кружит игрушечная метель (проект был участником прошлогоднего Венецианского биеннале), стал прекрасным собеседником Валерию Кошлякову с картиной -- расписанием поездов. Оба мастера ищут маленькую родину в бесприютной Вселенной. Николай Полисский в деревянных супрематических пеньках устроил видеоэкраны, где члены его артели «Никола-Ленивецкие промыслы» рассказывают о своем художественном кредо. А в соседнем зале Татьяна Антошина предложила собственную версию альтернативного артсообщества: керамические куклы всех участников артпроцесса образовали скульптурную группу наподобие старинных сюрту-де-таблей с фарфоровыми «народами России». Хрупкая грация крошечного керамического человека-собаки Кулика вдруг задает новый масштаб философской интерпретации его творчества. Высокую меланхолию маньеризма и барокко аранжировал применительно к новейшему искусству и Гор Чахал. Не найдя в современном процессе ответов на принципиальные для себя вопросы, он поставил на contemporary art золотую точку, но она не есть повод для отчаяния: смоделированная с помощью сусального золота точка напоминает золотой вихрь -- тоннель в бесконечность -- барочный церковный свод.

Остроумное введение в тему «стоит ли художнику поступаться принципами?» предложили Алексей Политов и Марина Белова. Стильно выполненное панно: электричка с горящими фарами мчится по рельсам, на которых живописец в берете вдохновенно рисует движение поезда. И не замечает, что поезд несется прямо на него. В лобовых окнах электровоза лица испуганных машинистов -- художников Беловой и Политова.

Одновременно с выставкой «Дневник художника» в галерее Е.К.Артбюро Игнат Данильцев представил проект «Солнечные зайчики»: сценография мастерской художника, в которой играют свой спектакль «сигнальные системы» -- ночные лунные блики и утренние солнечные зайчики. Эти воспроизведенные с помощью изящной световой режиссуры всполохи света, пробивающиеся в темных ставнях, и становятся медиумом творческого настроения как такового. Сам художник сопроводил проект дневниковыми записями, в которых вспомнил о стажировке в мастерской Дюссельдорфа, о дружбе с ночными и дневными зайчиками, о сигналах природы, что ловятся нами сквозь ставни в комнате-норке. Дневниковая запись Игната Данильцева оказалась отличным комментарием масштабного проекта ЦДХ.