Сегодня в Пекине последний день дискуссий на очередном раунде переговоров по ядерной проблеме КНДР. Если итогом встреч станет совместное заявление участников (двух Корей, Китая, России, США и Японии), это будет означать, что на переговорах, идущих на уровне заместителей глав МИДов шести стран, достигнут серьезный прогресс. Глава делегации России Александр Лосюков сказал вчера, что для успеха переговоров надо решить вопрос о формах, объемах и сроках энергетических поставок в КНДР. Правда, дипломат сомневается, что нынешний уровень делегаций «позволит найти ответ на некоторые прозвучавшие требования» -- «мы должны доложить нашим правительствам, а затем собраться вновь».

Глава делегации США помощник госсекретаря Кристофер Хилл подтвердил, что спор идет вокруг единственного положения проекта совместного итогового документа, подготовленного делегацией КНР во главе с замминистра У Давэем. В соответствии с этим планом КНДР в течение двух месяцев замораживает головной реактор в Йонбене или даже все пять своих ядерных объектов и допускает на них инспекторов Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Взамен партнеры КНДР по переговорам гарантируют Пхеньяну возобновление энергетической помощи в течение этого же периода.

«Теперь, когда все удалось свести воедино, остался лишь один вопрос, мы должны его закрыть», -- сказал г-н Хилл. Одно из пропхеньянских изданий в Японии сообщило вчера, что Хилл обещал северокорейскому коллеге Ким Ге Гвану в течение месяца снять финансовые санкции США против КНДР. Их отменой Пхеньян обусловил продолжение переговоров. Косвенным подтверждением того, что вопрос улажен, служит вчерашнее появление в Пекине Ким Чен Нама, старшего сына северокорейского лидера Ким Чен Ира. Приехал он из Макао, где осенью 2006 года по воле США были арестованы северокорейские счета на 24 млн долл. Ответом Пхеньяна на американскую акцию стала 13-месячная пауза в переговорах.

По мнению главы делегации Японии Кенъитиро Сасаэ, у Северной Кореи «чрезмерные ожидания» в отношении энергетической помощи -- «согласие труднодостижимо», пока Пхеньян «не умерит требования». Делегат Южной Кореи Чхон Ен У сказал, что дело «не в количестве топлива, запрашиваемого Севером», а в привязке возобновления помощи «к масштабу и темпам замораживания ядерной деятельности». По одним данным, КНДР требует 2 млн кВт электроэнергии и 2 млн тонн мазута для теплоэлектростанций ежегодно плюс еще немедленную поставку 100 тыс. тонн мазута в виде «первоочередной меры» по осуществлению договоренности. По другим данным, Пхеньян запросил электроэнергию, 500 тыс. тонн топлива и два легководных реактора в качестве компенсации за срыв сотрудничества с Организацией энергетического развития Кореи (КЕДО).

Напомним, что по рамочному соглашению 1994 года США в рамках КЕДО ежегодно поставляли КНДР 450 тыс. тонн топлива и обязались к 2003 году построить там легководный реактор в обмен на свертывание ядерных программ. Джордж Буш, став в 2001 году президентом, потребовал от КНДР «демократических преобразований», та возмутилась. В итоге поставки мазута к 2002 году прекратились, для реактора соорудили лишь фундамент, после чего стройка замерла. Пхеньян продолжил атомные разработки, приведшие к испытанию ядерного устройства 9 октября 2006 года и последующему введению Совбезом ООН санкций против ракетно-ядерных программ КНДР.

Старший научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Константин Асмолов заметил «Времени новостей», что "дьявол прячется в деталях" закрытого переговорного процесса: «Почему не звучит тема гарантий безопасности КНДР? Что подразумевается под киловаттами -- поставки энергии или топлива для ее производства? И не хотят ли американцы переложить расходы на партнеров по переговорам?» Впрочем, по мнению эксперта, важно уже то, что США и КНДР «не вынуждают друг друга хлопать дверью». «Бушу в его ныне стесненных внутриполитических условиях нужны подвижки на корейских переговорах. А для КНДР важной мотивацией к их успеху, возможно, является отмечаемое 16 февраля 65-летие Ким Чен Ира», -- сказал собеседник «ВН».