Шахматы продолжают оставаться одним из самых скандальных видов спорта, где побежденные -- вроде бы интеллигентные и эрудированные люди в пиджаках и при галстуках -- в принципе не умеют признавать поражение, а тренерские и менеджерские команды сильнейших игроков пытаются выяснять отношения в базарных перебранках и судах.

Объединительный матч за звание чемпиона мира ФИДЕ по классическим шахматам между россиянином Владимиром Крамником и болгарином Веселином Топаловым не сулил ничего хорошего для нравов в мировом шахматном королевстве практически с самого начала. После неудачного старта (двух поражений в четырех партиях) известный своим, прямо скажем, скверным характером менеджер Топалова Сильвио Данаилов обвинил Крамника в слишком частом посещении туалета во время партий, где россиянин, по версии болгарской стороны, советовался с секундантами. На пятую партию Крамник в знак протеста против ограничений на посещение туалета не вышел, и ему объявили техническое поражение, что чуть было не привело к досрочному прекращению матча. Когда же после мучительных переговоров с участием президента ФИДЕ Кирсана Илюмжинова матч все-таки продолжился и завершился победой Крамника, чьи шансы перед поединком котировались ниже, скандал не закончился.

Сначала Крамник в одном из интервью, если верить журналистам, назвал противника «сильным игроком, но очень плохим человеком». Затем Топалов публично обвинил Крамника в нечестной игре и в том, что россиянин победил...с помощью спецслужб. В ответ менеджер россиянина Карстен Ханзель заявил, что будет подавать жалобу в комиссию по этике ФИДЕ. А менеджер Топалова Сильвио Данаилов тут же истолковал это намерение противной стороны как попытку сорвать матч-реванш. По регламенту ФИДЕ чемпион мира обязан играть такой матч, а г-н Данаилов уже подсуетился и собирался организовать матч-реванш на «своем поле» для Топалова -- в Софии.

В других видах спорта тоже случаются ситуации, когда проигравшие на крупнейших турнирах не признают своего поражения. Самый памятный случай из последних приключился на последней летней Олимпиаде в Афинах, где южнокорейская делегация не без оснований посчитала, что у их гимнаста украли победу в многоборье, незаслуженно отдав ее американцу. Разумеется, "переиграть" итоги соревнований не удалось, несмотря на официальный протест корейской делегации. Но в гимнастике, по крайней мере, у протестующих были вполне четкие доводы: есть жесткие критерии судейства, и по этим критериям американец в последнем упражнении явно проиграл южнокорейскому спортсмену, а судьи это проигнорировали. В шахматах же к судье не придерешься, остается придираться к сопернику.

Понятно, что чемпионаты мира по нокаут-системе, которые внедрил Кирсан Илюмжинов, принципиально отличаются от классических матчей за звание чемпиона мира. Понятно, что либо нужно считать эти два вида чемпионатов чуть ли не разными видами шахмат (а чемпионаты мира с укороченным контролем ходов -- третьим видом), либо останавливаться на какой-либо одной формуле определения чемпиона мира. Но сама суть шахмат, где по определению царит предельный индивидуализм, позволяет великим гроссмейстерам качать права и попирать любой регламент. Ведь деньги даются не под вид спорта, а под конкретного шахматного гения, встречающегося с другим шахматным гением. Кстати, в этом смысле неудивительно, почему шахматы по степени скандальности так напоминают профессиональный бокс, где тоже все решает индивидуальный талант спортсмена вместе с ушлостью промоутеров.

Однако если профессиональный бокс достаточно массовое зрелище, а потому может себе позволить наличие чемпионов мира по шести или семи версиям, для элитарных шахмат такой раздрай просто губителен. Неуправляемость сильнейших игроков и их менеджеров может привести к тому, что шахматы вообще перестанут существовать как спорт, выродившись в некую коммерческую интеллектуальную забаву. Но если в шахматах исчезнет спортивная иерархия, никаких стимулов для игроков не останется. Конечно, можно устраивать сеансы одновременной игры шахматных гениев с публикой, превратить шахматистов в гастролирующих артистов, но это уже будет совсем другой тип зрелища.

Так что бесконечные скандалы на высшем шахматном уровне разрушают саму суть великой игры.