Политика России по отношению к непризнанным государственным образованиям на территории Грузии начиная с 1999 года претерпела существенные изменения. Россия де-факто отказалась от безусловной поддержки территориальной целостности Грузии, в значительной степени сняла блокаду с Абхазии, обеспечила получение жителями Абхазии и Южной Осетии российского гражданства, вложила и продолжает вкладывать существенные финансовые ресурсы в социально-экономическую реабилитацию данных регионов. В то же время кардинально изменилась и позиция Грузии. В Тбилиси сделали однозначную ставку на полное выдавливание России из Закавказья, с целью получения политических дивидендов позиционировали Грузию как основного антагониста России на постсоветском пространстве, выбрали путь силового или полусилового решения замороженных конфликтов.

Кроме того, опасаясь усиления позиций России в регионе, влиятельные круги Запада надеются, пока не поздно, вывести непризнанные республики и Закавказье в целом из сферы влияния Москвы. Хотим мы того или не хотим, но время замороженного состояния конфликтов подходит к концу. Поэтому перед Россией встает необходимость выбора дальнейшей стратегии действий и принятия решений, которые и определят, останется ли наша страна кавказской державой или же ее влияние в этом регионе продолжит сжиматься как шагреневая кожа.

В этой связи весьма вероятным представляется следующий сценарий развития событий. Преследуя цели интернационализации миротворческой миссии и замены российских миротворцев, Тбилиси в течение весны наступающего года может провести ограниченную военную операцию в Нижней зоне Гальского района и по отношению к пульту управления ИнгуриГЭС, используя при этом сценарий операции в Кодорском ущелье летом 2006 года. Возможный успех этой предполагаемой операции стал бы серьезным ударом по безопасности Абхазии и сделает практически невозможным сохранение контроля Сухуми над Гальским районом. Но главная цель такой грузинской операции может заключаться в дискредитации российских миротворцев. Необходимым условием для этого станет пассивность миротворцев, неизбежная при отсутствии четкого приказа, и неспособность предотвратить более чем вероятные при проведении такой операции грузино-абхазские вооруженные столкновения.

Немаловажно и то, что в случае реализации такого сценария уменьшится доверие к миротворцам и в самой Абхазии. Это облегчит интернационализацию миротворческой операции в Абхазии и будет способствовать расширению ее на всю территорию республики. Далее с неизбежностью последует вытеснение из Абхазии как собственно России, так и пророссийски настроенных сил. После потери Абхазии потеря Россией контроля над Южной Осетией станет уже вопросом времени. Вслед за этим в течении года-двух последует вступление Грузии в НАТО, а далее -- распространение сферы влияния НАТО на весь Южный Кавказ. Причем у России уже не останется никаких рычагов для воспрепятствования этому процессу.

Тревогу вызывает наметившееся в течение последнего года некоторое запаздывание нашей реакции на те вызовы, а порой и прямые провокации, с которыми Россия сталкивается в данном регионе. По сути, Россия в какой-то момент упустила инициативу. Не менее тревожна и наблюдающаяся в российской политической и военной элите излишняя уверенность в прочности как наших позиций в непризнанных республиках, так и военного, социально-экономического и внутриполитического положения самих этих республик. Представляется, что в этой ситуации России нужны упреждающие действия.

На мой взгляд, продуктивно было бы использовать ситуацию нынешнего кризиса российско-грузинских отношений для подготовки признания независимости Республики Абхазия со стороны России. Такое признание не должно являться импульсивным и одномоментным актом. Оно должно быть тщательно подготовлено, просчитано и желательно сопровождаться признанием независимости республики со стороны еще ряда стран. Необходимо взвесить все минусы и плюсы, к которым приведет такое признание. Безусловно, можно смело отбросить как не соответствующие действительности все спекуляции о грозящем в этом случае якобы всплеске сепаратизма в России и других странах СНГ. Очевидно, что в настоящее время сепаратистские тенденции на Северном Кавказе и в других регионах России маргинализированы. Отношения России с Евросоюзом и США на сегодняшний день можно считать настолько плохими, что их дальнейшее ухудшение уже практически невероятно. То есть хотя реакция Запада на возможное признание независимости Абхазии будет однозначно и резко негативной, но ограничится словесными демонстрациями. Дальнейшее ухудшение российско-грузинских отношений даже в случае признания независимости Абхазии также уже невозможно.

В вопросе признания независимости Абхазии не вполне продуктивным является настойчивое апеллирование к прецеденту Косово, тем более к прецеденту Черногории. Вероятно, Сербия в отличие от Грузии будет вынуждена под давлением «международного сообщества» сама отказаться на тех или иных условиях от бывшей автономии. Как показали ход и итоги недавнего референдума, значительная часть сербского общества уже практически смирилась с потерей Косово. В Грузии наблюдается противоположная ситуация. Даже без апелляции к прецеденту Косово международное право и длительная предыстория вопроса вполне позволяют оправдать признание Россией независимости Абхазии. Тем не менее, безусловно, фактор Косово оказывает определенное сдерживающее воздействие на позицию Запада по вопросу Абхазии и Южной Осетии, что вполне можно использовать в своих целях. Кроме того, значительная часть влиятельных западных экспертов в принципе допускает возможность признания Россией независимости этих республик.

Существуют однозначно позитивные следствия возможного признания независимости Абхазии. Во-первых, это существенно затруднит попытки Грузии вступить в НАТО, так как такое вступление станет возможно только в случае урегулирования российско-грузинских отношений и отказа Грузии от Абхазии, что практически невероятно. Во-вторых, признание независимости Абхазии четко даст понять как странам постсоветского пространства, так и нашим западным партнерам, что дальнейшее расширение НАТО на восток неприемлемо для России, которая может и будет использовать широкий арсенал средств для противодействия этому процессу. Наконец, для дальнейшего давления на Грузию у России останется рычаг в лице Южной Осетии, на признание независимости которой Москва в дальнейшем, исходя из своих отношений с Тбилиси, может пойти, а может и не пойти. То есть можно будет четко дать понять, что признание независимости Абхазии и ее полная потеря Грузией стали следствием политики, проводимой президентом Саакашвили, а в случае дальнейшего проведения такой политики она приведет и к окончательной потере Южной Осетии. Кроме того, признание независимости Абхазии окажет сдерживающее влияние на реализацию планов решения приднестровского и нагорно-карабахского конфликтов по не устраивающим Россию сценариям.

Таким образом, по моему мнению, в настоящее время вполне назрел вопрос признания Россией независимости Абхазии, а сложившаяся международная обстановка является в целом благоприятной для этого.