15 лет назад был оформлен распад Советского Союза и началась принципиально новая история в жизни России. О том, как российские элиты справляются с управлением страной, как и почему они менялись на протяжении последних полутора десятилетий, председатель совета директоров центра политического консультирования "Никколо М", один из самых авторитетных российских политических консультантов Игорь МИНТУСОВ по просьбе "Времени новостей" рассказал Екатерине ШУСТЕР.

-- Игорь Евгеньевич, каковы основные характеристики российских элит 90-х годов прошлого века и 2000-х годов?

-- Важно понять, из каких частей состояла элита 90-х годов и сегодня. В начале 90-х на смену коммунистической пришла демократическая элита, возглавляемая Борисом Ельциным. Небольшая часть этой новой элиты была с номенклатурным прошлым, как и сам Борис Ельцин. Но основными представителями этой новой элиты стали молодые амбициозные демократы Егор Гайдар, Анатолий Чубайс и др.

В середине 90-х годов состав элиты видоизменился. Один из сегментов представляли так называемые крепкие хозяйственники. Например, глава Республики Коми Юрий Спиридонов, губернатор Хабаровского края Виктор Ишаев, который, кстати, до сих пор является губернатором.

Выступая в роли назначенных или выбранных губернаторов, окрепшие в СССР хозяйственники прекрасно вписались в новые управленческие рамки. Наверное, это произошло потому, что они были более близки к реальным проблемам населения, чем политики новой демократической формации.

Во второй половине 90-х годов стала появляться олигархическая часть элиты. Она состояла из двух групп: одна из них приватизировала достаточно большую часть собственности в области добычи минеральных ресурсов (я имею в виду Владимира Потанина, Олега Дерипаску, Михаила Ходорковского и др.), в другую впоследствии входили так называемые «медийные» короли, которые доставляли (и доставляют) так много хлопот власти (Борис Березовский, Владимир Гусинский).

На политику государства всегда оказывает влияние ряд бизнес-групп. Контрольный пакет акций страны может быть разнонаправленным.

К моменту прихода Владимира Путина «контрольный пакет акций» на страну имела правоориентированная либеральная демократическая элита. В начале 2000-х годов основной пакет акций стал переходить к представителям силовых структур и государственной бюрократии.

Сейчас в России достаточно широкий и разнообразный спектр влияния: кроме силовых министров, есть и достаточно либеральные -- Герман Греф, Алексей Кудрин. Остаются в спектре влияния также некоторые представители олигархических структур.

Сегодня на контрольный пакет акций государства влияют в большей степени силовые структуры, и элита по своим характеристикам у нас не олигархическо-частная, а государственная.

-- В чем основное различие элиты 1990-х и 2000-х годов?

-- Основное различие между элитами в их ключевых интересах.

Во второй половине 90-х главной целью элиты было развитие крупного бизнеса. Было бы наивно полагать, что интересы России определяются 10--20 олигархами. Тем не менее за ними стояло несколько миллионов семей тех, кто работал на этих предприятиях. Например, в ряде городов, где размещалась региональная сеть компании ЮКОС, многие люди остались без работы и пострадали материально.

В первой половине 2000-х основной задачей новой элиты стало укрепление государственности, так называемой вертикали власти.

У элит 90-х и 2000-х годов была одна общая благая цель -- дать людям возможность жить хорошо, но способы достижения этой задачи были разные: в 90-х с помощью развития бизнеса, сегодня укреплением государственности.

-- Какой способ, с вашей точки зрения, эффективнее?

-- Что лучше, надо спросить у экономистов. Очевидно, что благосостояние общества выросло -- важно понять за счет чего. Предположим за счет роста цен на нефть, но у экономистов есть более интегрированная оценка.

Да, произошло сужение политических и гражданских свобод. Надо быть слишком наивным, чтобы этого не видеть, или циничным, чтобы не замечать. С другой стороны, Россия теперь не имеет внешнего государственного долга.

-- Какая же элита востребована сейчас?

-- Та, которую поддерживает население. Важным фактором является отношение к действующему президенту и органам власти. Сегодня доверие к органам власти традиционно низкое, так было всегда, но уровень доверия к президенту Путину высокий.

Другого объективного критерия больше нет. Несмотря на то что я не во всем поддерживаю внутреннюю политику президента, он пытается балансировать интересы различных элитных групп -- силовиков, олигархов. И, надо отдать ему должное, пока ему это удается.

Одна из важнейших инициатив президента, к слову сказать, это разделение бизнеса и власти. Если есть цель разделить бизнес и власть, то необходимо принять модель, где лоббирование существует легитимно, как это сделано в Америке.

В США эта целая индустрия, там все прописано -- что лоббист может делать, а что нет. Что такое взятка, а что подарок. У нас этого не существует, поэтому есть простор для «творчества».

-- Но легитимный срок правления нынешнего президента подходит к концу. Имеет ли в этой связи значение имя преемника Путина?

-- Думаю, что нет. После того как новая либеральная элита оказалась недостаточно эффективной и потеряла поддержку электората, модель с централизованной системой государства стала снова востребована.

За время правления Владимира Путина система с единым центром укрепилась. Так что имя преемника не сильно на это повлияет.

-- Как вы думаете, какая элита лучше соотносится с российским менталитетом -- либеральная или "государственническая"?

-- Здесь нужно говорить об ожиданиях населения. Например, если вдруг все театры закроются, люди, которые ходят туда раз в год, этого и не заметят.

Другими словами, сегодня потребность россиян в политических свободах низкая. У технической интеллигенции и работников бюджетной сферы была столь сильная фрустрация от потери доходов в 90-х годах, что когда сегодня они получили возможность больше зарабатывать, они не замечают отмены губернаторских выборов.

Если говорить о потребностях российского общества в целом, то нашему сознанию в целом близок лозунг «Православие, самодержавие, народность». Если бы удалось совместить его с современной экономической моделью развития, то, наверное, это бы удовлетворило потребности нашего электората.

-- Когда у населения снова возникнет потребность в политических свободах?

-- Я отучил себя от прогнозов, это дело неблагодарное. Общество как река -- течет в определенном направлении, но течение может меняться при различных внешних и внутренних факторах.

Основным критерием «правильности» этого движения служит рейтинг президента страны, который олицетворяет основные принципы проводимой политики. Сегодня политика поддерживается электоратом -- следовательно, людей она устраивает.

-- Но ведь при этом очевидно ухудшается имидж России на Западе?

-- Часто смешивают отношение той же Европы к политике России, с одной стороны, и к ее народу-- с другой.

Европа относится к России настороженно прежде всего из-за ее непредсказуемости, огромной территории, мощного потенциала в разных сферах. Но многие западные эксперты бизнес-сообщества отмечают, что европейские бизнесмены с большим опытом работы в России интегрировались в специфическую российскую систему личных отношений, которая позволяет им преодолевать значительную часть трудностей. Западные предприниматели сталкиваются с проблемами, когда «выходят за рамки личных отношений». Здесь как раз и должна помочь легитимизация лоббирования.

Излишне говорить, что Россия замечательная страна, и у нас есть то, чем можно гордиться перед Западом. Над ее имиджем надо всячески работать, чтобы образ нашей страны перестал ассоциироваться с ее «советским прошлым». И делать это не ради конъюнктурных целей -- скажем, гипотетического вступления в Евросоюз, а в первую очередь ради самих себя.