Завтра в Екатеринбурге пройдет VII съезд партии «Единая Россия». Одним из главных вопросов съезда станет обновление партийной программы. О том, как видит «Единая Россия» свое место в политической жизни страны, а место страны -- в мировой политике, первый заместитель председателя Государственной думы, член бюро высшего совета партии Олег МОРОЗОВ рассказал в интервью корреспонденту «Времени новостей» Ксении ВЕРЕТЕННИКОВОЙ.

-- Олег Викторович, появление новой партийной программы «Единой России» на исходе 2006 года означает старт серьезной предвыборной борьбы или просто отражает состояние дел в партии, в стране?

-- Давайте уточним понятия. Это не новая программа. У нас есть программа партии, принятая на первом учредительном съезде. Она утверждена съездом, зарегистрирована Минюстом и является официальной программой партии. У нас есть манифест, принятый также на одном из съездов как программный документ. Это наше политическое мировоззрение, наше кредо. А на съезде, который предстоит в Екатеринбурге, мы принимаем программное заявление. Оно называется «Россия, которую мы выбираем». Это стратегия партии на ближайшие десять лет. Там указаны конкретные задачи, которые мы намереваемся решить. Одновременно мы уточняем и усиливаем наши мировоззренческие позиции. В частности, мы рассматриваем Россию как суверенную демократию, признавая все универсальные демократические ценности, но при этом утверждая, что они должны реализовываться в рамках национальных моделей демократии, одной из которых является российская модель. Мы отвечаем на те изменения, которые произошли в стране и в мире за пять лет с момента принятия нашей партийной программы, и ставим задачи на ближайшее десятилетие. Плюс к этому будет предвыборная платформа партии, в основу которой ляжет доклад Бориса Грызлова, и будут сформулированы позиции партии по всем важнейшим вопросам современной жизни. Все это вместе взятое и есть наша политическая платформа.

-- Этот новый термин «суверенная демократия», обозначивший российскую политическую систему, был запущен в оборот заместителем главы администрации президента Владиславом Сурковым и, как мы знаем, вызвал серьезную дискуссию в высших эшелонах власти. Несмотря на противоречия, в «программном заявлении» «Единой России» термин все-таки появился, чем существенно повысился в статусе. Скажите, пожалуйста, это означает выбор партией стороны в теоретическом споре? Или это определение действительно принципиально для страны и народа -- для самоидентификации? Для самоуважения? Для выживания?

-- Конечно, этот выбор не являлся ответом на дискуссию внутри элиты. По большому счету дискуссия носила достаточно корректный характер. И то, что первый вице-премьер Дмитрий Медведев сказал, что он не считает этот термин безукоризненным, -- это действительно суждение, заслуживающее внимания. По той простой причине, что термин ответил на определенную существующую политическую практику, смысл которой в том, что Россия развивается как демократическая страна, но развивается со своими особенностями, со своими ответами на вызовы времени, пытается построить свою модель власти. Меняется избирательная система, меняется место России в современном мире. Из державы, о которую вытирали ноги, Россия превращается в полноправного участника мирового сообщества, мирового диалога по всем ключевым вопросам. При этом не снимается с повестки вопрос о том, что в России пытаются утвердить управляемую демократию -- демократию, управляемую извне. Нам предлагаются модели демократического устройства, которые в силу разных причин не вписываются в наши правовые и политические границы.

-- А кто пытается нам навязать чужую демократию?

-- Навязывание происходит не персонально в лице каких-то политических деятелей, живущих где-то вне России. Это общая мировая тенденция, когда сильные державы предпочитают, чтобы другие державы развивались по их подобию и образцу. Им просто так удобнее. Это следствие глобализации, когда некоторые страны в силу разных причин вырвались в социально-экономическом развитии вперед. Они и пытаются свое видение демократии и перспектив развития мировой цивилизации утвердить как всеобщее, обязательное для всех. Это не соответствует правилам мироустройства. И попытки навязывать стране ту или иную систему развития, как правило, оканчиваются плачевно. В свое время мы пытались сделать это в Афганистане -- ничего не получилось. Сегодня американцы пытаются это сделать в Ираке. Попробуйте сегодня в Китае искусственно навязать американскую модель демократии. Это будет крах и для Китая, и для всего человечества. Мы впервые, став в последние годы действительно влиятельной страной, с которой считаются, и доказав всем, что можем успешно развиваться, восстановить свою экономику, идти вровень с другими странами мира, мы говорим, что признаем все универсальные демократические ценности. Но давайте договоримся о том, чтобы каждый реализовал эти ценности в своих национально-государственных границах и без поучения извне.

-- Если «Единая Россия» говорит, что подготовила стратегию развития на десять лет, то, наверное, в программных документах описываются и некие рычаги, с помощью которых партия собирается оздоровить политическую, экономическую, правовую ситуацию в стране?

-- Если говорить о программных документах, то эти ответы, безусловно, будут даны и в докладе Бориса Грызлова на съезде, и в позициях партии по различным вопросам. Там будут обозначены не только цели, но и конкретные механизмы их реализации. Но, во-первых, жанр документа под названием «программное заявление» не предполагает такого подхода к тексту, потому что в противном случае этот текст занял бы не 12, а 100 страниц. Во-вторых, его бы никто не прочитал. А в-третьих, там все равно не было бы ответов на эти вопросы. Потому что в ответ на вопрос, как нужно развивать агропромышленный комплекс в России, нужно написать целый большой программный документ на эту тему. Что мы и собираемся сделать. Мы намерены по каждой ключевой теме изложить позицию партии не на одной, не на двух и не на пяти страницах. Тогда любой действительно интересующийся человек сможет познакомиться с нашей точкой зрения на проблему и пути ее решения.

-- Будем ждать. Часто можно услышать мнение о том, что все партийные программы похожи друг на друга и все обещают несбыточное. В чем принципиальное отличие программы «Единой России» от программы, например, КПРФ? К примеру, провозглашает ли «Единая Россия» незыблемость частной собственности?

-- Мы на этот вопрос ответили в программе, где заявили, что мы сторонники плюрализма всех форм собственности, их соревнования, конкуренции и мы противники обеих крайностей, когда одни говорят о том, что нужно отдать приоритет государственной собственности, другие -- частной. Центризм «Единой России» состоит в том, что мы считаем: не бывает эффективных и неэффективных форм собственности. Бывает их эффективное и неэффективное использование. Может быть неэффективным государственное предприятие и эффективным частное. И наоборот. А с точки зрения программной позиции мы, конечно, считаем, что конституционный принцип частной собственности должен быть незыблем.

-- Вы сказали, что недавно созданная партия «Справедливая Россия» пытается вытеснить «Единую Россию» с ее поля, как если человек пять лет живет в квартире, а потом приходит кто-то и пытается его выгнать. Но не кажется ли вам, что это нормальная политическая конкуренция?

-- Кажется. Я как раз считаю, что это нормальная политическая конкуренция, с той лишь разницей, что когда я веду борьбу с моими идейными оппонентами, такими как КПРФ или идеологические правые, -- мы боремся даже не за квартиру, в которой мы живем. Мы по-разному видим, как должен быть устроен город, страна, в которой мы живем. Мы обсуждаем идейные принципы. Очевидно, что «Справедливая Россия» претендует на то электоральное поле, которое сейчас занимает «Единая Россия». А конкуренции со стороны этой партии мы не боимся.

-- Многие эксперты говорили о том, что появление «Справедливой России» -- это попытка Кремля создать в России двухпартийную систему. Вы с этим не согласны?

-- Идея двухпартийной системы может быть хороша в большей или меньшей степени, это зависит от разных обстоятельств. Для России в сегодняшнем виде пока рановато говорить о двухпартийной системе, потому что общество поляризовано на разные сегменты, их больше чем два. Но в любом случае, если говорить о двухпартийной системе применительно именно к «Справедливой России» и к «Единой России», было бы неплохо увидеть, чем наши идеологии отличаются.

-- Вы назвали «Единую Россию» партией исторического реванша. И определили ее миссию -- вернуть доверие к власти, к стране. В связи с этим возникли вопросы. Какие поражения и в какой исторический отрезок времени имеются в виду? За что конкретно планируется взять реванш и у кого? «Единая Россия» родилась не сегодня, значит, это были и ее поражения? А теперь они осмыслены и выработана некая победная стратегия? В чем суть этих просчетов, ошибок, недоработок?

-- Исторических поражений за последнее пятилетие, то есть с того момента, как на политической арене появилась «Единая Россия», я не знаю. Мое высказывание о том, что «Единая Россия» -- это партия исторического реванша, в значительной мере носит публицистический характер. Но могу конкретизировать эту публицистику. Я думаю, что крах социализма и Советского Союза -- это, безусловно, историческое поражение. Это крушение надежд огромного числа советских граждан, крушение огромного количества семейств, которые оказались по разные стороны государственных границ, крах многих иллюзий, а иногда и идеалов, которыми жили целые поколения наших граждан. И если не ответить на этот вызов, смириться с ним, тогда нам действительно место на исторических задворках. Поэтому я говорил о реванше за то поражение, которое мы потерпели в экономическом соревновании с капиталистической системой. Социализм проиграл этот поединок, так же как и военное противостояние.

Реванш за тот недостойный уровень жизни, который был некоторое время назад -- в эпоху заката социализма. Это было время тотальной нищеты, как в последние пятилетки социализма, так и в первую пятилетку нашего российского капитализма со всеми его ужасами и сумасшествием. Надо просто восстановить историческую справедливость. Российские граждане достойны другой жизни, а не той, которую им хотели уготовить в начале девяностых. А самая главная идея исторического реванша -- это место России в современном мире. Когда-то мы уверенно называли себя сверхдержавой, это знал любой школьник. А потом сами стали называть себя «страной дураков» и убеждать себя в том, что такая у России судьба, что здесь никогда ничего хорошего не было и не будет. Да еще и нашему подрастающему поколению стали это вдалбливать. Во-первых, это неправда. Во-вторых, эту психологию самоуничижения надо ломать.

-- Одной из главных тем съезда станет развитие Урала. Почему именно сейчас важно заниматься этим вопросом?

-- Мы считаем, что партия должна взять под свой патронат развитие хозяйственного комплекса России как единого целого. У нас всегда был такой тип развития, напоминающий заболевание под названием «флюс». Страну перекашивало в сторону европейской части, а Урал, Сибирь, Дальний Восток, севера -- особенно в последнее время -- были депрессивными регионами, которые медленно, но верно шли к своему экономическому краху. Не понимать того, что Россия не может жить без экономического освоения этих регионов, означает не понимать будущего страны. Мы формируем целую программу действий партии по развитию этих территорий -- через те инструменты, которые имеет партия: законы, целевые программы, бюджет и так далее. Даже фактом проведения прошлогоднего съезда в Красноярске, нынешнего в Екатеринбурге мы даем понять: Россия -- это не только Москва и европейская часть. И она едина.