В Мособлсуде вчера завершилось судебное следствие по делу о подрыве летом прошлого года поезда Грозный--Москва. На скамье подсудимых два москвича -- Владимир Власов и Михаил Клевачев. Прокуратура считает, что они устроили диверсию, руководствуясь националистическими мотивами. Рассмотрение этого дела с участием коллегии присяжных, но в закрытом режиме, началось в сентябре, и за прошедшее время суд заслушал около 30 свидетелей и примерно столько же экспертиз. Однако, по оценкам участников процесса, на подготовку к судебным прениям стороны ушли, так и не поставив однозначно трактуемых доказательств, и исход процесса, вероятно, решит степень их красноречия. Чтобы участники процесса смогли подготовиться к прениям как следует, судья объявила в процессе десятидневный перерыв.

Пассажирский поезд №382 Грозный--Москва был подорван около семи часов утра 12 июня 2005 года на Павелецкой железной дороге примерно в 150 км от Москвы в районе станции Узуново. Взрывом, прогремевшим под передним фартуком тепловоза, с рельсов сбросило четыре вагона. В результате пострадали 42 пассажира, пятеро из них были госпитализированы. Как выяснили эксперты, под рельсы было заложено безоболочное взрывное устройство мощностью 3 кг в тротиловом эквиваленте.

Спустя две недели были задержаны 48-летний предприниматель Владимир Власов и 47-летний мастер ГУП «Гормост» Михаил Клевачев. Обоим вменяется совершение теракта по мотиву национальной розни, покушение на убийство общественно опасным способом, изготовление и хранение взрывчатых веществ.

Судебное следствие проходило за закрытыми дверями. В самом начале прокурор выступил с ходатайством о закрытии процесса, мотивировав это опасениями, что простые граждане могут узнать способы изготовления взрывных устройств. С тех пор о ходе процесса почти ничего не сообщалось. Но «Времени новостей» удалось выяснить, что проходил он довольно нервно. В частности, за последние два месяца состоялась еще одна судебно-психиатрическая экспертиза Клевачева, проведенная специалистом из института Склифосовского прямо в зале суда. Кроме того, сам Клевачев предпринял повторную попытку суицида (первую он совершил еще в ходе следствия), вскрыв себе вены в автозаке. Насколько известно, сам он это объяснил тем, что обвинение упорно не принимало его трактовку оглашаемых доказательств.

Дело в том, что в ходе следствия сложилась необычная ситуация. Стороны и обвинения, и защиты не спорили по поводу достоверности или законности тех или иных имеющихся в деле улик, а, ссылаясь на показания одних и тех же свидетелей и одни и те же экспертизы, только трактовали их по-разному. Вызвано это, очевидно, тем, что прямых доказательств в деле практически нет. Так, экспертизы позволяют двоякое толкование -- как в пользу, так и против обвиняемых, а показания свидетелей, которых, кстати, явилось в десять раз меньше заявленного, дали возможность лишь установить факт взрыва, который никто и не оспаривал. Единственными показаниями, выбившимися из общей колеи, по нашим данным, стал рассказ некой девушки, волей обстоятельств оказавшейся в ночь перед взрывом в сотне метров от места преступления. Эта свидетельница показала, что видела мужчину, приехавшего на машине и отправившегося в сторону железнодорожной насыпи с большой сумкой. Запомнила они и слова, сказанные им кому-то по телефону или рации: «Все в порядке, я на месте». Вернулся загадочный незнакомец с пустыми руками. Вокруг этих показаний на глазах присяжных развернулась целая баталия. Прокуратура усомнилась в адекватности свидетеля, и защите даже пришлось доказывать психическое здоровье свидетеля, настояв на проведении экспертизы.

Без инцидентов не обошелся и вчерашний день. Среди прочего на процессе было оглашено чистосердечное признание Власова, данное им сразу после ареста. После зачитывания документа его автор стал слишком эмоционально объяснять присяжным, при каких условиях он его подписал, но закончить не успел. Получив два предупреждения, Власов был удален из зала заседаний.