Все-таки неисповедимы пути развития выставочной политики почтенной институции «Московский дом фотографии». Уж и биеннале десяток провели, и фестиваль «мода и стиль» регулярно показываем, и звезд современной Европы, Азии, Америки приглашаем, а первую историческую выставку большей части фотоархива столпа советского фотоискусства, великого мастера авангарда Александра Родченко сподобились сделать только что. Выходит, что «азбуку» фотоискусства как такового мы начинаем вдумчиво изучать после многочисленных штудий сверхсложных модернистских трендов, теорий и дискурсов, от Бодрийара до братьев Гао (модных китайских фотографов, чью выставку Дом фотографии открыл вчера в Зале на Солянке). Сама по себе такая смена вектора -- жест аутентично-авангардный и даже радикальный. Сопротивление материала и интерес к нему при движении от конца к началу куда более напряженны и интенсивны, чем в классическом прямом направлении. Да и персональная выставка «планеты Родченко» -- великая ответственность и честь. Действительно лучше вовремя (к 115-летию) и хорошо, чем преждевременно и плохо. А то, что получилось хорошо, -- сомнений нет. Работа с архивами была проведена скрупулезнейшая. Подключены знатные специалисты, в частности, внук Александра Родченко, историк фотографии Александр Лаврентьев. Наконец в рамках книжной программы «Интерроса» «Россия. XX век» издан полиграфический шедевр: именно Александром Лаврентьевым подготовленный фолиант «Александр Родченко. Фотография -- искусство». В нем опубликовано более тысячи фоторабот Родченко, научные статьи о творческой лаборатории и практической деятельности мастера, а также подробная хронология жизни. Чтобы работу над книгой оценить адекватно, можно, например, учесть тот факт, что обработка личных архивов и сканирование негативов из собрания музея Московского дома фотографии заняло более четырех лет. Кстати, это еще один аргумент в пользу того, что книга и выставка появились вовремя.

Посетив выставку и изучив книгу, каждый может самостоятельно ответить на вопрос: а в каких, собственно, жанрах современного искусства Александр Родченко был пионером? Почему сегодня можно обоснованно говорить о «мультимедийности» искусства мэтра конструктивизма 20-х годов?

Систематизируя свои собственные впечатления, я выделил несколько трендов. Первый. Как известно, Родченко был одним из изобретателей фотомонтажа. Когда глядишь на диагональные развертки словесных и фотоматериалов, на проектный принцип аранжировки мыслящихся иконическими элементов, возникает силовое поле между конструктивизмом и другими «гранд-стилями» изобразительного искусства: сюрреализмом, поп-артом. Сам принцип монтажа -- смыслообразующий для хай-тековских видеоарта, для компьютерной анимации. Ведь Эйзенштейн учил, что монтаж не склейка, а являющийся основой цельности образа драматургический конфликт. Его Эйзенштейн описывал как серию «взрывов двигателя внутреннего сгорания, перемножающихся в монтажную динамику «толчками» мчащегося автомобиля или трактора». Если визуализировать эту метафору, получим совершенный родченковский ракурс. Вот непосредственно сопряженный с эстетикой монтажа ракурс Родченко для меня -- второй главный его тренд. Все эти снятые распластанным с камерой у ног выстроившихся в шеренгу людей Родченко, лица трубачей, красноармейцев, физкультурников, вся его архитектурная серия, все стройки, стволы деревьев, городские пейзажи, все эти глубокие перспективы, острые ракурсы, головокружительные композиционные диагонали, кресты, пирамиды, «композиции обрезанных форм» развоплощают мир в гравитационную беспредметность, протоформы. При этом сохраняется гиперчувственное переживание плоти материала, фактуры и текстуры тела, лица, предмета. Этот парадокс тактильной суггестии абстрактного образа осмыслялся затем мастерами абстрактного экспрессионизма, а сегодня -- в творчестве концептуальных архитекторов или лэнд-артистов. Репортерские и портретные шедевры Родченко, его умение точно видеть странную, обаятельную пантомиму жизни вольтовой дугой искрят в творчестве знаменитых мастеров французского агентства «Магнум» (неспроста же Анри Картье-Брессон назвал Родченко в числе четырех лучших фотографов России). Наконец, эксперименты со словом, построение объемных конструкций кинотитров из картона, деревянных брусков для кинохроники Дзиги Вертова могут быть поняты как сообщение-письмо Родченко будущим семиотикам-концептуалистам.

И все же, несмотря на гигантское поле референций, искусство Родченко начисто лишено качеств заумной «программности». Оно живое, искреннее и азартное. Ведь Родченко показывал мир «утренними глазами». Так справедливо сказал однажды на его выставке коллега по группе ЛЕФ («Левый фронт») писатель Виктор Шкловский.