Молодой человек хлопочет у плиты, жарит мясо (натурально все шипит и клокочет). У него в гостях женщина -- как скоро выясняется, коллега: они работают в школе. Для него -- коллега, друг, шесть лет приятельской болтовни и добрых советов; один случайный перетрах трехлетней давности, когда оба были пьяны, не считается. Для нее -- любовь, зависимость, мучительная надежда, в общем -- жизнь. И то, что для женщины эта ситуация совершенно бесперспективна, понятно с первых слов: Марина Салакова и Алексей Комашко находят самые точные интонации и жесты. Взвинченность героини глохнет в туповатом дружелюбии героя; его способность не замечать то, как она старается все время положить голову ему на плечо, завернуться в его рубашку, прикоснуться хоть как-нибудь, равна только ее нежеланию заметить, что он весь мыслями уже на новом месте службы, в другой школе и в другом городе.

И автор пьесы, английский драматург Дэвид Элдридж, и поставивший ее в Театре-студии О.П. Табакова Олег Тополянский (это режиссерский дебют актера МХТ) по возрасту (обоим слегка за тридцать) годятся в адепты так модной и так мощно звучащей сейчас «новой драмы». По стилю же, по образу мышления они ей так чужды, что постановка кажется манифестом противостояния.

Никакой социальности -- внешний мир будто не существует. Три пары (а спектакль состоит из трех дуэтов, кроме двух появившихся в первой сцене учителей будут еще четверо их коллег) в течение полутора часов выясняют отношения -- каждой достается минут по тридцать. Вот учитель английской литературы мимоходом замечает, что для большинства его учеников английский язык не родной; но фраза сказана и исчезла, об этом ничего более. Вот перед первым диалогом что-то гремит «за стенами квартиры», персонажи обмениваются парой фраз, что вот вроде опять что-то взорвали, но дальше все моментально уходит к фырчащей сковородке, разливаемому по бокалам вину и личным переживаниям. А вот в третьем диалоге героиня вспомнит свою родственницу, у которой на войне погиб мальчик-жених -- но и сегодняшняя, и прошлая войны пройдут мимо гостиной. Что там снаружи -- не важно. Важно, что внутри.

Внутри -- мужчины и женщины, не то чтобы ведущие войну, но осторожничающие, как в разведке, жестокие, как на допросе «языка», выпрашивающие себе немножко любви, как мальчишки перед смертью. Актеры отлично разыгрывают вторую пару: пошедшую в разгул математичку (Елена Лаптева), методично унижающую влюбленного в нее военрука (Иван Шибанов). У нее -- широкий шаг и кудрявая шевелюра, каждый завиток которой дразнит жалкого тридцатилетнего девственника, у него -- механические и жадные, дрожащие слюнтяйские руки и застегнутый под горлом на все пуговицы френч. Хороша и третья, последняя пара (Вера Глаголева и Виталий Егоров): взрослая мудрая женщина и шалопай, младше ее на двадцать лет, умело скрывающий свои чувства под маской легкомысленного позера, на деле же -- совершенно по-рыцарски влюбленный.

Как и положено в хорошо сделанной пьесе (а Элдридж получил за свое сочинение несколько английских премий), все зацепки, обозначенные в первой части пьесы, сработают в третьей -- и в диалогах последней пары прояснится судьба первой. Без трагедии в этих домашних разговорах не обойдется, но, как часто бывает в традиционных пьесах (и никогда не бывает в «новой драме», еще реже -- в жизни), к самым симпатичным героям автор будет наименее жесток. И, конечно, от авторов «новой драмы» не дождаться таких панегириков своей профессии, которые произносят герои пьесы. Должно быть, они с Элдриджем учились в разных школах.